Они обсуждают ту самую пресловутую петицию, решают, как привлечь на свою сторону побольше союзников. Изредка Жорж кидает мне глупые вопросы.
— Мадлен, на вас напали грабители? — подшучивает он. — Вам на завтрак подали лимоны? Почему такой кислый вид?
Я не утруждаю себя ответами на эти глупости.
Похоже, Жорж держит меня за дуру — отлично! Сейчас мне это на руку!
— Вы виделись с Барнавом? — вдруг спрашивает Жорж Лакло.
Я вся превращаюсь в слух. Они выболтают мне всё!
— Да, виделся, — кивает Лакло. — Барнав уверен, что Луи Тупого удастся оправдать. Хотя все действия этого представителя триумвирата в последнее время подобны детским глупостям.
Так я и знала! Барнав ничего путного не сделает! А мне что писал!
— Значит, нам его не стоит опасаться! — восклицает Жорж.
Жорж нагло устраивается поудобнее на сиденье. Его грязный башмак целенаправленно наступает на моё шёлковое платье.
Лакло осторожно высвобождает подол моего платья из–под башмака, делая Жоржу замечание.
— Мадлен, где ваша улыбочка? — язвит Жорж. — С таким выражением личика вы не сможете соблазнить Макса.
— Время покажет, но Барнав от своего не отступится, это уж точно! — продолжает Лакло обсуждение, тактично сделав вид, что не расслышал шуточку Жоржа. — Лесть великое дело… Зря его послали встречать короля после неудачного бегства.
Я отряхиваю платье, испоганенное этим обезьяном. Нахал! Я изо всей силы задеваю ногу Жоржа каблуком.
— Чёрт! — восклицает он.
— В чём дело, мсье? — с ласковой издевкой спрашиваю я. — Вас укусила оса?
— Мадлен, вы точно оса. Которая жужжит над ухом, ее отгоняешь, а она опять! — бормочет Жорж.
Лакло, сдерживая улыбку, смотрит на нас. Ему понравилось, как я расправилась с Жоржем.
Так, вернёмся к делу. Барнав… король… вернее королева…
— Любопытно, — продолжает Жорж беседу. — Вот если бы у нас были доказательства…
Он косится на меня… Ясно, речь идет о Барнаве и королеве! Не бойтесь, я ревновать не буду.
— Увы, — вздыхает Лакло. — Тут всего лишь игра на тщеславии… ничего больше… вам бы тоже польстила такая дружба…
Конечно, тщеславие! Королева уже давно не красавица! Ох, она всегда была страшной! Просто платья и причёски немного её украшали.
— А мне кажется, что он старается только для своих целей! — говорит Жорж. — Лесть лестью, но в таких делах думают только о себе.
Лакло замечает, что я прислушиваюсь к разговору.
— Тоже верно, — понижая голос, говорит он Жоржу. — Но это всё же крупица в чаше весов.
— Барнав, конечно, лопух, но не до такой же степени! — отмахивается Жорж.
