Марго сдалась быстро:
- Парком, конечно, это назвать трудно. Я сколько ни говорила отцу, что туда даже днем порою опасно выйти, гимназистки, что посмелее, выходят на сторону парка. А остальные - сидят во дворе. И такой, я вам скажу, гвалт иногда устраивают... И да, на Александровском пустыре, - девушка выделила последнее слово, - собираются устраивать балаган. Особо много цыган там ходит. Не знаю, как дальше уроки учить. Как начнут песни свои горланить под окнами, так все институтки шеи себе сворачивают! Вместо учителя на улицу глядят.
- Ох, да, это же совсем скоро новые классы будут открывать. И как только здоровья у Елены Игнатьевны хватает. Столько лет уже и все на себе тянет...
- Варвара ей очень помогает. И папА. Где надо слово вставит, где надо, работников построит, - отмахнулась Маргарита, эгоистично принижая значимость заслуг самой директрисы. - Новые классы да новые учители. У нас, кстати, теперь новый учитель истории. И не кто-нибудь, а генеральская дочь! Епанчина! Говорят, генерал жениться решил на молодой и красивой, а мачеха невзлюбила падчерицу, наговорила ее отцу гадостей, тот и отправил дочь родную подальше от себя. А все потому, что Вера Николаевна во сто крат красивее новой жены оказалась, как говорят. Вот так вот... я бы своему отцу ни в жизни не позволила бы с собой так обращаться!
Простые на первый взгляд слова про нововведения в гимназии заставили сердце барона пуститься в бега. И он совсем не обратил внимания на подчеркнуто пренебрежительное отношение к родителям. Была бы Маргарита дочерью Софьи Богдановны, или хотя бы Софьи Игнатьевны - директрисы женской гимназии - ангелом порхала бы. И не позволила бы себе ни подобных изречений, ни столь вызывающих нарядов.
Александр невольно покосился на пышное декольте собеседницы, скорее, по зову природы, чем от личного желания. И снова поймал себя на мысли, что предпочел бы видеть в подобном наряде девушку с утонувшего парохода, чем обладательницу дворцовой постройки на голове.
За ужином, как и ожидалось, принялись обсуждать будущий визит его императорского величества в обновленную Асканию-Нову.
Александр слушал в пол-уха, катал по тарелке кусочки мяса, и все больше пил, не замечая, как услужливый лакей подливал в бокал вина.
- Софья Богдановна! - громогласно произнес глава городской управы, выдернув из задумчивости Александра нечаянно напугав его. - Вино ваших виноградников чудеснее заморских. Пускай не высыхают в вашем роду талантливые лозы! Пускай Херсонское солнце сияет над вашим домом и небо никогда не омрачит грозовая туча! И да прибудет в вашем роду орлов!
