— Привет, сестрёнка. Здравствуй, Джек, — Джон заключил друзей в пылкие объятия.
— Папочка! Папуля! — с радостными криками на шею Джона бросилась девочка-подросток с пышными локонами светлых волос и яркими синими глазами, — Мы очень скучали по тебе, особенно мама, — девочка дёрнула Маргариту за подол платья, — Ну, ведь правда же? — Маргарита утвердительно закивала и улыбнулась.
— Аделина, здравствуй, родное сердце. Я тоже сильно-сильно скучал за вами, и за мамой особенно, — Джон взял девочку на руки и поцеловал в лоб.
— А где ты был? — осведомилась Аделина, играя с прядью его волос, — Папуль, а что ты нам привёз?
— Аделька, имей же терпение, — перебила её девушка азиатской внешности в матросской форме японской старшей школы с гладкими чёрными волосами и пронзительными черными глазами.
— А тебе, разве, совсем не интересно, Лали-Мей? — с хитрецой во взгляде, спросил Джон.
— Прошу, называй меня просто Мей, — смущенно попросила девушка.
— О! С возвращением, Джон! Как раз к столу, — проходя мимо улыбнулась Джастина, неся на кухню поднос с рождественским гусём, — Так, чтобы не забыть — надо ещё дополнительный прибор, — повторяла она, — Дэн, прибор на ещё одну персону, будь любезен, — крикнула она на кухню.
— Ну, здравствуй, — просиял улыбкой светловолосый ясноглазый молодой человек в слепяще белом костюме, — С возвращением.
— Здравствуй, Рене, — в ответ улыбнулся Джон, — Подойди. Не бойся, я не кусаюсь.
— Да, я, собственно и не боюсь, — Рене посмотрел на него открыто, без опаски.
— Вот и правильно, — одобрительно кивнул Джон, обнимая его.
— Ну, вот так всегда — сам утверждает, что блондины не в его вкусе, а стоит появиться смазливому блондинчику с голубыми глазами, как я уже никому не нужен, — обиженно надул губы высокий бледный парень в серых джинсах и серой атласной рубашке, расшитой серебром, с роскошной шевелюрой цвета лаванды и печальными серыми глазами, — Злые вы, уйду я от вас…
— Обидели мышку — написали в норку, — насмешливо ухмыльнулся ещё один азиат в чёрных брюках и ярком кухонном фартуке поверх чёрной шёлковой рубашки, с модно стриженными иссиня-чёрными волосами и глазами цвета вечернего неба, — Куда же ты пойдёшь, пупсик? — он приобнял парня за плечи.
— Ондзи, руки… убери, — резко отстранился от него парень.
— Ой, ой, какие мы нервные, — усмехнувшись, Ондзи поднял руки в примирительном жесте, — Джасси, на столе место ещё есть? А то печенье сейчас уже будет готово, — крикнул он в сторону столовой.
