– Гавань! – Эш неожиданно сел на койку, руки его дрожали. – Это берег у моего дома в Мейне – в Мейне. Говорю вам! Гавань, Мейн! Но как это сюда попало? – у него было совершенно ошеломленное выражение лица.
– Мне оно тоже показало мою родину, – медленно сказал Тревис. – А вам – другую картину. Может, тому, кто жил в этой каюте, оно тоже показывало родину. Это какое-то волшебство. Но не такое, как ваша наука, и не то, что у моих предков, – факт, что этот предмет вызвал у белого такое же недоумение, как и у него, почему-то ослабил страх. Эш оторвал взгляд от картины берега и посмотрел в глаза Тревису. Медленно кивнул.
– Это, конечно, догадка, но я думаю, ты прав. Что они знали, эти чужаки, какие чудеса им были доступны! Мы должны узнать, должны последовать за ними.
Тревис потрясенно рассмеялся.
– Мы и так следуем за ними, доктор Эш. А насчет узнать – посмотрим.
Человек двигался по узкому коридору, мягкие подошвы его костюма еле касались пола. В лишенных времени помещениях космического корабля не бывало смены дня и ночи. Тревису пришлось долго ждать этого момента. Своими коричневыми руками, сильно похудевшими, он все плотнее затягивал ремень. А под ним – грызущая боль, которая теперь никогда не оставляла его.
Они продлили запас воды при помощи строго рационирования, так же поступили и с таблетками концентрата. Но завтра, вернее, в следующий период бодрствования, который они называют "завтра", останется всего четыре маленьких квадратика. И Тревис прекрасно сознавал не только этот неоспоримый факт; он помнил, что сказал Росс, когда они говорили о необходимости испытать продукты чужаков.
– Кейс Ренфри, – указывал на очевидное младший агент во времени, – не будет испытателем. Если нам удастся когда-нибудь установить, что заставляет работать этот автобус, и повернуть его назад, это сделает Ренфри. А у вас, шеф, – он повернулся к Эшу, – лучшие мозга, вы должны их использовать. Может, мы где-то в этом барахле найдем руководство или ленту "сделай сам", которая даст нам ключ.
Они обсуждали найденное. Предметы, подобные рамке с исчезающей картиной, отложили в сторону, надеясь, что Эш, с его археологическим опытом проникновения в загадки древности, сумеет их изучить и понять.
– Таким образом, – закончил Росс, – проблему пищи будет решать доброволец – я.
Тревис молчал, но принял свое решение. Он пришел к такому же логическому выводу, что и Росс, только окончательное суждение было другим. Из всех четверых на корабле, конечно, он, а не Мэрдок, наименее ценен. А история его народа свидетельствует, что апачи обладают несокрушимым пищеварительным аппаратом. Они жили на естественных продуктах в такой местности, где не выжило бы никакое другое племя. И вот – теперь он занят собственным исследовательским проектом.
