– Что ты хочешь сказать? – глаза Росса сузились, на лице снова появилось угрожающее выражение.
– Энергия переноса привела в действие двигатели. Ты разве не чувствуешь вибрацию, парень? Мне кажется, корабль готовится к старту.
– Что? – Тревис привстал. Техник наклонился и толкнул его обратно.
– И не думай пытаться выскочить, парень. Смотри!
Тревис взглянул, куда он указывал. Дверь на лестницу, по которой они поднялись сюда, была закрыта.
– Двигатели работают, – продолжал техник. – Я думаю, мы скоро стартуем.
– Но как же... – начал было Тревис и вздрогнул, понимая тщетность своего протеста.
– Что мы можем сделать? – спросил Росс, снова овладев собой.
Техник рассмеялся, подавился и махнул рукой в сторону приборов управления.
– Что? – мрачно переспросил он. – Я знаю назначение трех маленьких кнопок. С остальными мы не решались экспериментировать. Я не могу ни остановить, ни начать что-нибудь. Так что мы полетим к Луне или еще куда-нибудь, хотим мы того или не хотим.
– А снаружи ничего не смогут сделать? – Тревис снова повернулся к голубой полоске. Он не разбирается в машинах. Только может надеяться, что кто-нибудь как-нибудь сумеет положить конец этому ужасу.
Техник взглянул на него и снова рассмеялся.
– Могут побыстрее убраться. Если при старте возникнет ударная волна, многие могут пострадать.
Вибрация становилась все сильнее. Казалось, дрожат не только стены и пол – сам воздух, который Тревис глотал быстрыми короткими вдохами. Он чувствовал себя больным от ощущения полнейшей беспомощности, во рту пересохло, в желудке начались боли.
– Сколько!... – услышал он вопрос Росса и увидел, как техник качает головой.
– Я знаю не больше тебя.
– Но почему? Как? – хрипло спросил Тревис.
– Пилот, которого тут нашли... – техник постучал пальцами по щиту управления. – Может, он установил перед смертью обратный курс. А потом при переходе во времени эта энергия что-то привела в действие... Я только гадаю.
– Установил курс куда? – Росс облизал пересохшие губы.
– Может быть, домой. Ну, парни, застегнитесь!
Тревис ухватился за ремни и неуклюже натянул их поперек тела. Он тоже ощутил последнее усиление вибрации.
Потом невидимая рука, большая и сильная, как нога мамонта, обрушилась на него. Под его телом кресло раскрылось и превратилось в раскачивающуюся постель. Он лежал, прикрепленный к ней, не в силах дышать, думать, делать что-нибудь. Он мог только чувствовать боль во всем теле, кости его напряглись под страшным давлением. Синий прямоугольник мелькнул перед глазами, и все потемнело.
