Я дернула головой и высвободила рот.
– Фрэнк! – взорвалась я. – Ради всего святого, что это за нелепая игра?
Я разрывалась между двумя противоречивыми чувствами: с одной стороны, была рада, что нашла Фрэнка здесь, а с другой – была дико возмущена грубой шуткой. Ошарашенная тем, что произошло со мной среди каменных столбов хенджа, я совершенно не была расположена шутить. Он отпустил меня, но едва я к нему повернулась, как поняла, что дело неладно. Суть не в незнакомом одеколоне, а в чем-то гораздо более существенном. Я остолбенела, а волосы на затылке встали дыбом.
– Вы не Фрэнк, – прошептала я.
– Отнюдь нет, – согласился он, наблюдая за мной с весьма большим интересом. – Правда, у меня есть кузен, которого так зовут, но я сомневаюсь, чтобы вы меня с ним спутали, потому что между нами нет никакого сходства, мадам.
Как бы там ни выглядел его кузен, но сам он вполне мог сойти за брата Фрэнка. То же гибкое и худощавое сложение, те же четкие линии скул, словно резцом очерченное лицо; ровные брови, широко расставленные карие глаза, те же темные волосы.
Но у этого человека волосы были длинные, стянутые на затылке кожаным ремешком. Темная, словно у цыгана, кожа на лице, вероятно, месяцами и годами подвергалась воздействию солнца и ветра и ничуть не напоминала легкий золотистый загар, который приобрел Фрэнк в Шотландии.
– Но кто же вы? – не удержалась я от вопроса.
Родственников и свойственников у Фрэнка было множество, но мне казалось, что я хорошо знаю всю британскую ветвь семьи. И среди них не было никого похожего на этого человека. И конечно, Фрэнк рассказал бы мне о любом близком родиче, живущем в горной Шотландии. И не просто упомянул бы или рассказал, но настаивал бы на визите к нему во всеоружии генеалогических записей и блокнотов для новых пикантных сведений из семейной истории о знаменитом Черном Джеке Рэндолле.
В ответ на мой вопрос незнакомец поднял брови:
– Кто я? Я мог бы задать вам тот же вопрос, мадам, но с гораздо большим основанием.
Его глаза медленно исследовали мою особу с ног до головы; наглым оценивающим взглядом он рассматривал мое цветастое легкое ситцевое платье и с особым вниманием – мои ноги. Я не вполне поняла смысл этого взгляда, но тем не менее занервничала ужасно, отступила на шаг или два и ударилась спиной о дерево довольно чувствительно.
Мужчина отвел от меня глаза и тем самым словно бы освободил меня от принуждения. Я вздохнула полной грудью, хотя до той минуты не сознавала, что невольно задерживаю дыхание.
