– Я ничего не могу для тебя сделать, – возразила Шочи. – Я не curandera.
– Ладно, и… – свел брови Дин. – Что тогда будет?
– Твоя душа умрет.
– Умрет? – Дин перевел взгляд с нее на брата и обратно. – Эй, как это «умрет»?
– Не так уж плохо, – вмешался Сэм. – В смысле, когда души нет. Я без своей прекрасно обхожусь.
– Ты не понимаешь, – сказала ему Шочи. – Твоя душа за пределами тела, но всё же жива. Когда душа умирает, тело становится бессмысленно существующим гниющим трупом.
– Зомби? – Дин попытался сесть, но безуспешно. – Хочешь сказать, я начну играть в «Ночь живых мертвецов»[1] и попытаюсь сожрать твои мозги?
– Нет, ты не будешь есть наши мозги. Но когда душа мертва или пожрана Цицимиме[2], тело начинают привлекать другие души. Оно будет настойчиво вгрызаться в живую плоть в отчаянной попытке добраться до души под ней, как мотылек бездумно колотится о лампочку.
– Прекрасно, – заключил Дин. – Сколько мне осталось?
– Порез маленький, – рассудила Шочи. – Двенадцать часов. Может, сутки.
Ее тон был мрачным. Дину стало нехорошо, и он схватил Сэма за руку:
– Сэмми, ты же не допустишь, чтобы со мной такое случилось, правда? Если дело запахнет керосином, ты же разберешься, да?
– Конечно, – отозвался Сэм. – Разберусь.
– Тебе не полагалось так быстро отвечать, – укорил Дин.
– Прости.
– Так что? Мы собираемся просто сидеть здесь и ждать, пока я зомбанусь, как у Ромеро, чтобы наш Декстер[3] мог вышибить мой гниющий мозг и избавить меня от мучений?
– Есть кое-кто, – проговорила Шочи. – Кое-кто, кто способен помочь тебе. Но не знаю, согласится ли она.
Шочи вытащила телефон, набрала номер и, отвернувшись, тихо заговорила, хотя Дин по-любому ее бы не понял: язык не был ни английским, ни испанским. Не разбирая слов, он, тем не менее, мог судить по тону разговора: тот сначала был умоляющим, потом стал сердитым. А потом Шочи внезапно замолчала и посмотрела на телефон.
– Ну? – поторопил Дин.
Шочи развернулась, и по ее лицу всё стало ясно.
– Великолепно. План Б?
– Попробую еще раз.
Шочи открыла дверь и вышла в коридор, отсекая новый поток непонятных слов.
– Сэм, что делать будем? – спросил Дин.
– Не знаю, – ответил брат. – Можно позвать Каса.
– Уверен, ему слегка надоело, что мы дергаем его за рукав каждый раз, когда кого-то из нас побили в песочнице.
– Есть идея получше?
Дин вздохнул и закрыл глаза. Головокружение усилилось, горло жег тошнотворный металлический привкус.
– Эй, послушай, Кас, – Дин сгибал пальцы раненой руки, предплечье прошивали холодные ручейки онемения. – Я понимаю, что ты сейчас в самом деле занят, что со всей этой неразберихой на Небесах и…
