Можно сказать, Моубри так же мало преуспел, как и полковник Вудман, хотя и по иным причинам. Казалось, какое-то непреодолимое препятствие стоит на его пути к высокому посту, на который, при нормальном ходе событий, долгая армейская служба давала ему все основания претендовать. Во всяком случае, виновата в этом была не армия. В армии молодым редко удается обойти по службе ветеранов, и только болезненно мнительные люди, вроде полковника Вудмана, станут с этим спорить. Конечно, все не могут стать командующими, но в благословенные времена, когда численность сухопутных войск США составляла несколько миллионов человек, принципы ставились превыше всего и не нарушались даже из-за личной неприязни. Главное — интересы армии. Если долгие годы службы в мирное время не будут вознаграждаться — это уже покушение на основы основ.
Моубри был одного возраста с полковником Россом, но, казалось, нисколько не горевал, что ему не удалось пробиться на вершину служебной пирамиды. Возможно, думал иногда полковник Росс, Моубри в глубине души даже рад, что его не выдвигают на какой-нибудь ответственный пост. Он был вполне доволен своим положением в Оканаре, где весь его штат состоял из пожилой секретарши, миссис Спен, которая много лет работала с ним еще на базе Максуэлл, и старшего уорент-офицера Ботвиника, который, по существу, выполнял обязанности его помощника. Полковник Моубри был работником трудолюбивым и добросовестным. Он сам это знал, знал, что трудится не покладая рук, и, казалось, его нисколько не смущало то очевидное для полковника Росса и даже для генерала обстоятельство, что труд этот по большей части совершенно бесполезен.
Когда посыльный приносил утреннюю почту, полковник Моубри обычно долго и тщательно рассматривал каждый пакет. Потом говорил Ботвинику: «Не могли бы вы… э-э… позвонить полковнику Хайду в отдел анализа полетной информации (или полковнику Култарду в отдел нестандартных проектов, или майору Сирсу — начальнику военной полиции, или начфину, или в службу связи базы, или в военно-юридический отдел) и попросить их уточнить меморандум о…». Потом он долго изучал бумагу, поворачивая ее то так, то эдак, разыскивал и сверял номера и шифры; на это уходило все утро. Наконец, все проверив и перепроверив и добавив уйму ненужных бумаг, объем которых нередко превышал объем исходных документов, он приносил их к генералу и, если тот его принимал, пускался в бесконечные объяснения.
