Прямой эфир | страница 2

Аришка видела чёрного человека первый раз в своей недолгой пока жизни и теперь пыталась постичь природу такого необычного цвета кожи.

Оказалось, интерес был взаимный. В свою очередь иностранцу приглянулась симпатичная голубоглазая девочка с белокурыми кудряшками, падающими на плечики. Он присел на корточки, взял ребёнка за левую руку, и, белозубо улыбаясь, напел Арише простенькую песенку, наверное, что-то из своего далёкого африканского детства. Глаза и рот у девочки открылись ещё шире. Мужчина сделал «козу-бозу», потрепал Аришкуза плечо, пожал на прощание правую руку и шагнул к двери – на площади Маяковского ему надо было выходить.

Девчушка проводила необычного дядю взглядом, а потом, опустив кудрявую голову, стала внимательно рассматривать свои ладошки, которые только что побывали в чёрных руках незнакомца. Видимо, что-то её там смутило, потому что Ариша вдруг стала энергично вытирать обе ладошки о платьице, словно хотела убрать с них невидимую грязь. Проведёт пару-тройку раз сверху вниз, посмотрит сначала на руки, потом на дядю, и опять за своё.

Бабушка Полина Григорьевна растерялась, покраснела и, опустив глаза, тихо извинилась перед негром за внучку. А тот рассмеялся, сказал, что ничего, мол, это же – ребёнок, подмигнул Аришке и вышел из красивого автобуса с большими окнами.

Москву накрывала жара.

Это было время, когда в дефиците были… шахматы. Да-да, те самые – Е2–Е4 которые. Купить их было нереально, в спортмагах были шашки, домино, эспандеры, клюшки для русского хоккея, сатиновые трусы, лыжные ботинки, а вот шахмат не было. Да и откуда им было взяться, когда из каждой фортки неслось-рычалось: «Я кричал: “Вы что там, обалдели?! Уронили шахматный престиж!..”».

А я шахматы не то что любил, я бредил ими. В предпубертатном таллинском детстве в пионерлагере «Двигатель» в сеансе одновременной игры я упустил победу над самим Паулем Кересом, имея две крайние пешки против голого короля. Но, наивно полагая, что в шахматах, как и в шашках, клозет – победа, поставил гроссмейстеру пат.

Пару лет назад на студии «Правда-продакшн» я обыграл какой-то супер-дупер-компьютер, с которым никто даже ничейку сгонять не мог (спросите у Миши Гобалаева, бас-гитариста «Мегаполиса»),

Я не знаю теории, но если мне без потерь удаётся выползти из дебюта, играю, как в кино революционер Камо в картишки.

А в Москве 1974 года я чертил на столе (оказавшемся антикварным) доску, вырезал из бумаги фигуры и разбирал партии Корчного с Карповым. Кто не болел за Корчного против Карпова, пусть плюнут мне в лицо! Вся лично мне известная страна болела именно за него.