– Обложили, – усмехнулась я, не скрывая злорадства. – Вот пускай лишний раз подумает, каково было Николаю по ее вине. Кстати, у меня тоже есть хорошие новости.
Но Геннадий Петрович не спешил разделить мои восторги.
– Ты там не особенно расслабляйся. Загнанная в угол крыса не зря считается самым опасным животным. И судя по всему, думает Полина не о том, что жизнь справедливо наказала ее за неблаговидные поступки, а о том, как отомстить той, кого считает виновницей всех своих несчастий. Не догадываешься, кого я имею в виду? А что касается передачи документов, давай поступим следующим образом: ты сейчас поедешь в редакцию. Помнишь, чем закончилось предыдущее изъятие документов? Так что давай, я распоряжусь, чтобы документ тщательно проверили, телефоны сам пробью по нашей базе. В общем и целом то, что ты рассказала, сомнений не вызывает, но, сама понимаешь, береженого бог бережет.
Возразить против этого было нечего. Наскоро собравшись и не без сожаления отказавшись от кофе с горячими тостами, я поспешила в редакцию.
У редакции, как всегда в это время, было не протолкнуться от автомобилей. Поэтому пришлось парковаться на дальних подступах напротив какого-то бутика с элитной обувью. Как-то из профессионального любопытства заглянула туда и после разговора с милой девушкой – продавщицей – долго не могла прийти в себя. Это же надо придумать – туфельки из желудка слона! Невероятные ботильоны из брюшка обезьяны какой-то редкой породы, мужские туфли из жирафа… Разумеется, стоили они больше моей журналистской зарплаты за год.
Не желая ударить в грязь лицом, я принялась разглядывать аксессуары помельче: вдруг что-нибудь среди них окажется мне по карману. Вот, например, сумочка для мобильника в виде лягушки. Совсем как настоящая… Но оказалось, что мне предлагается хранить телефон в выпотрошенном брюхе австралийской жабы. Поймите меня правильно: я не сторонница партии «зеленых» и в употреблении мяса не вижу ничего плохого, но такое, по-моему, уже за пределами моральных и этических норм. Даже несмотря на то, что, как мне горячо доказывала продавщица, этих лягушек специально разводят на фермах и вообще эти создания не отличаются высоким ай-кью. Покинула я магазин, кипя от возмущения и мысленно обещая себе натравить на него всех зоозащитников, каких только встречу…
Все это я вспоминала, хлюпая замшевыми сапожками по предвесенней каше-размазне, щедро сдобренной всевозможными реагентами и поваренной солью, от которых любая изящная пара обуви меньше чем за сезон превращается черт знает во что. Дождутся ведь: найду на них время, а я в гневе страшна.
