Я услышала поворот ручки, сквозь мои уши прошел звон, и полоска света на мгновение осветила меня, перед тем, как погаснуть вновь. Невероятно, но темнота стала еще более удушающей. Я слышала, как он ходит рядом, хотя он практически не издавал и звука.
Его прикосновение пришлось на плечо, и я удивилась, как легко он нашел меня. Его пальцы были горячими и мягкими, резко отличаясь от холода, которого я не могла избежать. Мои зубы стучали в ответ на ласку груди, и мой стон сотряс воздух, разрывая тишину, словно меч.
Одежда зашуршала, его рука щекотала мою, он встал позади меня. Дыхание коснулось моего уха прежде, чем его слова.
— Все эти годы, когда я был в тюрьме, ты думала обо мне?
Скрутив мои ноющие запястья, я переместила ноги, но мои конечности не переставали дрожать.
— Пожалуйста, опусти меня.
— Отвечай на вопрос.
— Я писала тебе письма, — слова вырвались, заставив меня учащенно дышать. Рано утром, когда сон ускользал от меня, я обнажала перед ним свою душу на бумаге. Всю мою вину, и то, что я чувствовала к нему. Я открывала ему все свои секреты, которые никто не знал.
— Я не получал никаких писем.
— Я никогда не отправляла их, — ну что дернуло меня сказать про эти письма? Только бы он не нашел их… ох, Господи.
— Зачем тогда ты их писала?
— Потому что я…
— Да говори уже, Алекс.
— Я скучала по тебе.
— Ты скучала по мне? — он взял в кулак мои волосы. — Ты представляешь, как смешно это звучит? Ты отправила меня туда.
— Я знаю, — я поморщилась, когда он потянул меня за волосы.
— По кому ты скучала? По парню, на которого ты не могла перестать пялиться, или по парню, который сделал тебе плохо?
Время прошло. Он больше не заботился обо мне. Я не могла винить его, но осознание этого яростно болело, угрожая прожечь дыру в сердце.
— Я просто скучала по тебе, Райф.
— Ты писала о всяких грязных вещах, которые хотела, чтобы я сделал с тобой?
— Нет.
— Врешь, — он впился мне в глаза. — Расскажи о своих фантазиях.
Я пыталась покачать головой, но его кулак намертво держал мои волосы.
— Если ты не начнешь говорить, ты останешься здесь до утра.
Его рука отпустила меня, и я почувствовала, что он уходит.
— Не уходи, — закричала я. — Я расскажу тебе.
— Я знал, что ты ответишь. Ты не изменилась. Я знаю, что восемь лет назад я мог делать почти все, что хотел, но я хотел быть лучше.
— А теперь? — спросила я, нерешительность затаилась в моем голосе.
— Теперь я черный внутри. И мне просто похуй.
— Я не верю. Я еще помню, кто ты, даже если ты им больше не являешься.
