Давыдович сидел и светился как медный пряник, гордый за своё детище, а м-р Хаггард был наоборот раздавлен участью своего несчастного сына!
Наконец, он нашел, так сказать, недостающее звено, которое он искал всю жизнь еще по поручению Джона Основателя, эти самые проклятые прорехи, которые были по всему телу империи ХДК, эти кровоточащие занозы в теле его могучего государства в виде обширных участков земли посреди его планет, эти самые язвы в нервных узлах торговых и оборонительных линий в виде неизвестно кому принадлежащих планет, и сколько сил, средств и нервов он потратил на розыск этих неуловимых владельцев, и на тебе! Вот он — сидит в его кутузке — жалкий, беззащитный, пальцем можно раздавить — сморчок, а какую цену запросил, подлец! Самое дорогое, в самое сердце ужалил, энцефалит проклятый! Родственничек нашелся, понимаешь!
Тишину нарушил капитан Блейк:
— А может ваша дочь не захочет выходить замуж за м-ра Хаггарда, а ведь мы живем в свободном мире, — и, видимо, вспомнив, в каком мире жил Давыдович, добавил. — Во всяком случае, мы живем по законам свободного мира, и брак, заключенный против воли одного из брачующихся, считается недействительным!
Все с последней надеждой посмотрели на мерзкого Давыдовича, но тот их опять разочаровал:
— Да Бог с вами! Неужели я не желаю счастья для своей единственной и любимой дочери! Да моя Сарочка уже с одиннадцати лет по уши влюблена в м-ра Хаггарда — все стены в её комнатах увешаны его портретами! А вы смеете говорить, что старый Моисей выдаст свою дочь не по любви!
У всех одновременно появилась одна и та же мысль, что старый Моисей не случайно дал маху и сел в этот злосчастный пиратский контейнеровоз, а на экраны уже стала поступать свежая разведывательная информация с демонстрацией комнат, в которых на самом деле висели портреты Джона Хаггарда с прикрепленными к ним бантиками и голубками.
Джон Хаггард был раздавлен и после этого растерт в порошок. Он так жалобно посмотрел на своего отца, что тот решил было объявить о тайм–ауте — надо хорошенько обдумать это интересное предложение, но коварный Давыдович не дал ему открыть рот и мечтательно так заявил:
— А через три часа меня будут наверняка уже искать… А если не найдут, то догадаются, что к чему, и начнут заметать следы… А газовых камер на всех хватит… И трупы есть, где сжигать…
Вот так старый еврей сделал свой бизнес и влез в родственнички к приличным людям!..
Далее делалось все в темпе трэша: найдена в одном из районов Столицы свободного мира и предъявлена пред светлые очи (на экране, конечно) Сара Давыдович; папочка сходу рассказал ей радостную весть (его показывали крупным планом, чтобы не было видно, где он сидит); Сара чуть не упала в обморок от счастья, что сбылась её мечта детства; тут ей показали и рассказали, где её папа и кто он такой (сволочь и паразит!); Сара упала в обморок, и её быстро откачали (она стала впадать в кому каждые пять минут, через раз — от счастья, через два — от пережитого позора), её в летаргическом состоянии посадили в десантный шлюп; тот переправил её на висевший на орбите вестовой корвет; тот прыгнул через подпространство и выпрыгнул рядом с «Энтерпрайзом»; корабельный священник надел рясу и взял библию; с базы доставили на корабль раввина и надели на него ермолку; был составлен брачный контракт, в котором особым пунктом отмечалось, что Джон Хаггард не может по своей воле развестись с Сарой Давыдович или же он лишался в её пользу всего её приданного в денежном эквиваленте; Джон Хаггард упал в обморок, и его с трудом откачали; Моисей Давыдович потребовал личного своего присутствия на свадьбе, и Джон Хаггард имел честь быть им по–отечески обнятым и поцелованным (после чего он опять упал в обморок, и его теперь уже на самом деле с трудом откачали); после брачного обряда, препровождая Давыдовича в камеру, Билли Бонс всю дорогу бубнил ему на ухо, что теперь лично будет стеречь его в тюрьме, и если тот будет себя плохо вести — лично бить его ногами по больным почкам; как только с компьютера Давыдовича начала поступать информация, объединенный галактический флот ХДК вышел на исходные рубежи; м-р Хаггард не выдержал позора и поимел очередной микро–инфаркт (который значительно сократил его жизнь на этом свете); Сару Хаггард (в девичестве Давыдович) заперли в апартаментах Джона и приставили охрану спецназовцев; Виктория Блейк, сидя в своей амбулатории, тихо заплакала и перестала верить в Бога (правда ненадолго)…
