надежде, что боль быстро пройдет, глубоко вдохнула носом, выдохнула.
Мучение было совершенно невыносимым.
Когда я проснулась сегодня утром, то все еще лежала на полу кухни,
окруженная осколками посуды. На руке высохшая кровь, рядом со мной
нож, который дал мне отчим. На кончике ножа был прикреплен стикер с
запиской. «Убери этот беспорядок, или ты знаешь, что произойдет». Я
быстро убрала на кухне, отчаянно надеясь никого не разбудить. После того,
как закончила, пошла в свою комнату, двигаясь беззвучно, как только
могла, и стала готовиться к школе. Вот тогда я и заметила синяки, которые
появились на моем лице. От ужаса мне стало трудно дышать.
Я была настолько сосредоточена на боли и воспоминаниях о прошлой
ночи, что даже не заметила, как кто-то подошел ко мне, пока не услышала
мужской голос.
- Эй, Ками! Ты в порядке? - раздался голос с другой стороны шкафчика.
—Да, все отлично. Просто ударилась боком сегодня утром, - соврала я в
надежде, что он поймет намек и оставит меня одну, как это обычно делали
другие. Меня и раньше заставали во время приступа боли, но никто никогда
не предлагал мне помощь. Я закрыла глаза, когда услышала, что он обошел
вокруг меня, но не ушел.
Я почувствовала, как этот кто-то положил руку мне на плечо, и мне
пришлось приложить все усилия, чтобы не закричать от боли. Мои плечи
были изранены и покрыты синяками там, где я врезалась в стену прошлой
ночью.
Этот человек стиснул мое плечо, заставив меня сжать зубы от
возникшего физического дискомфорта. Я повела плечом, чтобы стряхнуть
его руку, хотя, очевидно, он не знал, что причиняет мне боль.
Я услышала, как он прочистил горло, и поняла, кто бы это ни был,
оставлять в покое меня он не собирается.
6
— Ты что-то неважно выглядишь. Может тебе сходить к медсестре,
чтобы проверить, все ли в порядке, - сказал он, и в его голосе звучала
забота.
— Нет! Все хорошо! - закричала я и, подняв глаза, наткнулась на взгляд
теплых, карих глаз. Эти глаза принадлежали человеку, от кого я никак не
ожидала сострадания, Брендону Митчеллу - главному «плохому парню»
нашей школы. Его глаза округлились от удивления, но увидев синяки на
моем лице, он прищурился. Озабоченность на его лице сменилась яростью,
и он стал всматриваться внимательнее. Не знаю, как ему удалось
