увидев пустую комнату, я знала, что он был прав. Я была сама по себе
столько времени, что почувствовала себя прекрасно от того, что нашелся
хотя бы один человек, на которого я могла положиться, и не было никакой
толпы, наблюдающей за нами. Я повернулась к нему и улыбнулась.
— Да, да, я согласна.
— Я объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать невесту, —
сказал священник, захлопнув свою книгу и заставив меня подпрыгнуть.
Я с ужасом посмотрела на Брендона. Я никогда никого не целовала до
этого момента, и происходило все не так, как я себе представляла. Я всегда
воображала, что это произойдет с кем-то, кого я люблю и к кому испытываю
сильную страсть, но никак не с тем, кто просто пообещал защитить меня.
Когда я поняла, что он уже наклоняется, я немного повернула голову, и его
губы приземлились на мою щеку, промахнувшись мимо губ на сантиметр,
что заставило его усмехнуться.
— О, а она застенчивая, — услышала я слова священника,
похлопавшего Брендона по плечу, — Ты позаботишься о ней, сынок, —
сказал он ему.
— Это я и планирую, сэр, — сказал Брендон, взяв меня за руку и выводя
из зала в вестибюль. Вдруг он повернул меня к себе лицом. — Так что это
было?
— Было что? — спросила я, отчаянно желая выбраться из этого платья и
вернуться в свою мешковатую одежду, а еще попытаться забыть о том, что
только что произошло.
— Почему ты не позволила мне себя поцеловать? — спросил он,
притворяясь обиженным и кладя руку на сердце. — Этот человек сказал,
что я имею право, а ты мне не позволила.
— Ну, я не знаю, — сказала я, уставившись в пол, не желая раскрывать
ему причину. Я не хотела, чтобы мой первый поцелуй был просто из-за
какого-то соглашения.
Я почувствовала, как он взял меня за подбородок и заставил
посмотреть на него.
28
— Ками, не нужно смотреть в пол, когда я тебя спрашиваю о чем-то,
хорошо? — не доверяя своему голосу, я понимающе кивнула, и он провел
рукой по волосам.
— Кстати, ты прекрасно выглядишь. Поначалу, мне даже потребовалось
время, чтобы понять, что это ты. Я рад, что смог заплатить за то, чтобы они
позволили нам оставить одежду, потому что это платье очень тебе идет, -
сказал он, убрав руку с подбородка и обняв меня за талию. — Когда я,
наконец, понял, что это ты, то увидел твою истинную красоту, а не ту
