Да, да: «Цивилизация невыносима», «прогресс должен быть остановлен», «равенство должно быть установлено» и так далее, и так далее. Эмоциональный порыв позади революции вполне понятен. Рассмотрим теперь, что именно революция значит и как это предлагается осуществить её.
Глава V. Первая зыбь восстания
Революционные беспорядки не новы. Каждая эпоха имела своих недовольных мечтателей, проповедовавших утопию, своих пылких агитаторов, призывавших к свержению существующего социального порядка, и свой беспокойный сброд, перемешанный ложными надеждами уродливых настроений и насильственных действий. Утопическая литература очень обширна начиная с Платона; революционные агитаторы столкнулись с очевидным набором, как у Спартака; а «пролетарские» восстания немного варьировались, в основном характером от рабских восстаний древности и «jacqueries» средневековья вплоть до потрясений толпами в Париже и Петрограде.
Во всех этих социальных революционных явлениях нет ничего романтического. Существует всегда то же самое насильственное восстание неприспосабливаемых, низших и вырожденных элементов против цивилизованного общества в атавистической реакции на низших уровнях; та же самая ненависть к начальству и ожесточённая жажда абсолютного равенства наконец, та же тенденция революционных лидеров стать тиранами и превратить анархию в варварскую деспотию.
Гарольд Кокс справедливо замечает: «Джек Кейд, как описано Шекспиром, является идеальным типом революционера, и его идеи очень совпадают с идеями современной школы социализма. Он говорит своим последователям, что всё царство должно быть общим, что не должно быть никаких денег, все должны есть и пить за мой счет, и я буду одевать их всех в одни ливреи, что они могут договориться, как братья. Чуть позже член буржуазии предстает перед ним — клерк, который признается, что он умеет читать и писать.
Джек Кейд сразу приказывает повешение «с его пером и педантично за шею». Возможно, интеллектуальные социалисты Великобритании могут колебаться в этот момент, опасаясь получить дискомфорт. Но русские большевики следовали примеру Джека Кейда в колоссальном масштабе. В другом плане Джек Кейд был прообразом современных революционеров. Проповедуя равенство, он практикует самодержавие «в гостях, он кричит с толпой».
Тем не менее, несмотря на отсутствие основной оригинальности, революционные беспорядки современности бесконечно более грозные и очень отличаются от родственных движений прошлого. Существует сегодня тесный союз между теоретическими и практическими элементами умной подгонкой средств к целям, есть последовательная разработка вероятных доктрин и убедительной пропаганды и синдикации власти, никогда ранее неизвестные В прежние времена революционные теоретики и люди действия не собирались. Ранние утопические философы не писали для пролетариата, который совершенно игнорировал их существование. Большинство утопистов, революционеры в теории, не были революционными на практике. Они редко верили в насильственные методы. Довольно трудно представить, чтобы Платон или сэр Томас Мор планировал резать буржуазию или возглавить диктатуру пролетариата. На самом деле, настолько убеждёнными были эти утопические идеалисты в истинности своих теорий, в которые они верили, что если бы их теории были фактически реализованы на практике в даже небольшом масштабе, то они имели бы удивительный успех и привели бы к быстрой трансформации общества без какой либо необходимости насильственного принуждения. Таков был характер «идеалистических» социалистов и коммунистов восемнадцатого и начала девятнадцатого веков, как Роберт Оуэн, кто основал различные «модели сообществ» верующих неявно, которые они будут в ближайшее время преобразовывать весь мир путём простой силы своего примера.
