Бунт против цивилизации | страница 115



Естественно, эти гротескные извращения науки с их результирующими парадоксами, достойными господина Честертона, легко убираются подлинными биологами, и лежащая в основе враждебность ясно объясняется. Что касается пролетарской биологии, профессор Конклин замечает: «Такая концепция не только путает разные линии эволюции и их причины, но действительно отрицает все факты и доказательства при случае, поставив самый высокий и последний продукт процесса в его самые ранние и самые элементарные стадии. Это не теория эволюции, а скорее одна из теорий инволюции или деградации, это не новая концепция жизни и её происхождения, но самая старая известная концепция. Такие эссе, очевидно, обязаны своим происхождением эмоциям, а не разуму, настроениям, а не науке; они основаны на желании, а не на доказательствах, и они привлекательны особенно для тех, кто способен поверить в то, что они хотят верить».

Пролетарская «наука» не показала никаких признаков способности удовлетворять реальную науку в интеллектуальном сражении, мы можем ожидать увидеть пролетарское движение отступившим от своего природного оружия страсти и насилия. Так что, мы уверены в том, что наука будет становиться все более предаваемой анафеме в глазах социалистов-революционеров. Списки на самом деле уже установлены для сражения между биологией и большевизмом. Мы уже отмечали, что чем более Недочеловек осознает значение нового биологического откровения, тем уродливее растёт его настроение. Наука отняла у него трогательно-сентиментальный камуфляж, социальная революция будет зависеть всё больше и больше от грубой силы, опираясь на материализм чисел и расового обнищания для достижения окончательной победы. Революционный лозунг будет таким, как у французского коммуниста Анри Барбюс: «Le Couteau entre les Dents» «С помощью ножа в зубах!»

Как цивилизация должна встретиться с революционным «началом»? Комбинацией двух методов: одного — паллиативного и временного, другого — конструктивного и постоянного. Обсуждение второго метода будет отложено до следующей главы. Достаточно здесь сказать, что он — центр некоторых глубоких текущих реформ, в частности усовершенствования самой расы. Перспективные умы начинают понимать, что социальные революции в действительности социальные срывы, вызванные (в конечном счете) двойственным процессом расового обнищания ликвидации высших штаммов и умножения дегенератов и подчиненных. Неумолимый распад расовых ценностей разъедает гордую цивилизацию, которая порождает в себе те силы хаоса, которые в один прекрасный день работают на её разорение. Проницательный старый Ривароль сказал, увидев Французскую революцию: «Наиболее цивилизованные империи расположены как можно ближе к варварству, как наиболее полированная сталь ржавеет; народы, как металлы, блестят только на поверхности».