— В чем дело, Грачиков? — спрашивает полковник, построив нас.
— А я убитый. Имею право?
— Из-за вас товарищи побегут еще раз.
— А я больше не могу. Я убитый. Ведь на войне это бывает?
— На войне не бывает «не могу», товарищ Грачиков, на войне есть слово «нужно»!
И последнюю атаку нас водил сам полковник. Иначе бы он нас не поднял. Он бежал за нами метрах в десяти, и мы все сделали правильно — враг был разбит, и победа была за нами.
Потом мы сидели в тени, неохота было даже разговаривать, и я решил, что поедем в Сокольники — наплевать мне, какое на ней будет платье, я ее пальцем не трону, буду лежать на спине под кустиком, и больше мне ничего не надо. А за обратную дорогу пусть сама платит, если поехала.
В лагерь мы шли под командой Мандарина — полковнику все-таки не надо было бегать с нами наперегонки. С полковником остался Сапелкин. Мы шли тихие и внимательные, и никто не рубил товарища по пяткам. Серж Никонов затянул:
Мы идем по полигону,
Солнце светит высоко,
Лейтенантские погоны
Заработать нелегко.
Никто не поддержал, хотя это была все та же «Сюзанна».
Вечером — а после обеда у нас еще было два часа строевой и два физической, — вечером, после отбоя, старшина опять гулял с нами в сторону леса. А нам уже было наплевать. Мы уже шли как пьяные и хохотали. И даже команда «Правое плечо вперёд!» казалась нам очень смешной, как будто мы ее в первый раз слышали.
— Нигилисты! — встретил нас Трошкин, когда это все-таки кончилось. Он сидел у палатки, подвернув босые ноги, и грыз украденный на кухне сахар. — Вы думаете, потомки вам памятник поставят? Покажите мне это место. Я орошу его солеными брызгами.
4
После завтрака старлей Гречишкин ведет нас на полигон. Снова, конечно, со скатками, противогазами, лопатками. Ну и оружие — само собой. Идем стрелять — поясная мишень, из автомата, одиночными выстрелами. Патроны нам не роздали, их несет Мандарин — не жалеет начальство младших командиров. Нам-то что, а вот Серж Никонов, наверное, очень переживает, душевная травма у него. Но держится и пулемет свой прет как ни в чем не бывало. Пулемет нам на полигоне не понадобится, мой гранатомет тоже. Но несем. В армии главное что? Порядок.
Свою пустую сумку я тоже тащу, хотя ею даже в рукопашном бою не убьешь. Разве что заставишь противника ее проглотить. Но сумка здоровенная, пока он будет глотать, война, наверное, кончится. Но несу. Хорошо еще, что полковник в нее булыжники не положил. В армии самое важное что? Дисциплина.
