Глаза ее неотрывно смотрели в экран.
Я понял, что влюбляюсь.
* * *
Ремень стягивал ее шею достаточно сильно, чтобы создать полный эффект удушения. Лицо порозовело и все больше наливалось краской, светясь от блаженства. Она лежала на кровати на животе, а я вставлял ей член во всю длину. По телевизору шло плохое садомазохистское порно. Наши отношения длились неделю, и страсть была совершенно психотической; марафон жаждущих крови сексуальных маньяков. Ее глаза закатились, она потеряла сознание, и я кончил.
Я ослабил ремень и стянул его. Потом перевернул Вайолет и мигом принес ароматической соли, которая в считанные секунды привела ее в чувство. С распухших губ капнула слюна, она с трудом задышала, грудь заходила вверх-вниз. Легкие заработали на износ.
— Дорогой, — сказала она, переведя дыхание, — всегда хотела вот так потрахаться.
Она повернулась к телевизору. Там старуха хлыстом по заднице избивала рыжеволосого мужчину.
— Что за хрень, — сказала она. — Старая шлюха бьет какого-то придурка.
Я вышел из ванной, не сводя глаз с сейфа в углу. К этому времени мы уже распробовали немало запретных плодов. Мы избивали друг друга до синяков, а когда это доводило нас до самого предела страданий, мы шли еще дальше. Она давала мне практически все, о чем я когда-либо мечтал. Поэтому я решил, что не стоит держать от нее что-либо в тайне.
— У меня для тебя есть подарок, — сказал я.
Ее глаза едва не горели от предвкушения, хотя я никогда не говорил об этом фильме. Каким-то образом она поняла, что ее ждет, и что она заслужила киносеанс.
— Похоже, я была очень хорошей девочкой, — сказала она, когда я открыл сейф и достал кассету.
— Лучше, — поправил я, — ты была очень плохой.
Я юркнул в кровать, и мы устроились поудобней. Она вцепилась в меня; в ней перемешались возбуждение в крайней степени, сексуальное напряжение и даже толика страха. Экран загорелся. Слова «Кровавая баня» были написаны маркером на бумаге. Листок опустили, открывая вид на грязную ванную. На экране появился мужчина, страдающий от лишнего веса, голый, если не считать пары сапог, резиновых перчаток и маски с мотоциклетными очками, скрывающими его глаза. Он что-то прохрипел, и пришли еще двое мужчин в подобном облачении. Один из них был худощавым и лысым, с желтоватой кожей, а второй — мускулистым, с членом, как у хорошего жеребца. Они принесли мешок для трупов. Мешок извивался. Оттуда слышались приглушенные крики.
Я почувствовал руку Вайолет рядом со своей.
