не могу сосчитать... неудивительно, что у меня никогда не было парня.
- Погоди...у тебя никогда не было парня? - хмурюсь я, сосредотачиваясь на этой части ее
речи.
- Довольно-таки трудно, понимаешь. Никчемный отец-пьяница, сумасшедшая семейка
Вуду, необъяснимые ночные сны о смертоносном, развратном Колдуне... О да, парни прям
в шеренгу выстраивались вокруг квартала.
Я знаю, что она шутит, но вина жалит мою грудь. За какое количество неудач этой девочки
я был ответственен? Ее отец пил и играл в казино и барах, которыми владею я.
Она была проклята загадочной болезнью, чтобы Светлые могли запустить в нее когти и
добраться до меня. Ее преследовали кошмары о моих злодеяниях на протяжении десяти
лет, без сомнения, отгоняя любую надежду на близость.
А самая большая вина? Натянутая, жестокая история между Лаво и Темными - в которой я
сыграл определенную роль.
Вот она. Возможность доказать, что я больше, чем какой-то пафосный мудак и собственно
кто, черт подери, я на этот раз.
Шанс для меня, чтобы отложить в сторону дерьмо и древние семейные тайны и сделать то,
что правильно будет для меня. Сделать то, как велит мое сердце, и неважно, что оно
черное и пустое.
- Амели, - начинаю я, мой голос дрожит как никогда, а командный тембр исчез куда-то. -
Ты должна кое-что знать...
Она наклоняет голову на бок и легко, мило и ободряюще улыбается мне.
Я открываю рот, чтобы сказать правду, признаться в своих прегрешениях, обнажить душу
и помолится за понимание. Но прежде чем слова вырываются, звук приближающихся
шагов настораживает меня, а стыд и скромность сменяются враждебностью и чувством
собственничества.
Спустя несколько секунд в дверь стучать три раза. Вопреки моему здравому смыслу, я
отзываюсь:
- Войдите.
Варшан открывает дверь, одетый, как обычно, в черный костюм-тройку. Его темные
волосы собраны назад в хвост, а бронзовая кожа, кажется еще темнее с его синими
глазами. Он учуял ее запах, и в его глазах вспыхнули голод и желание.
- Что такое? - рычу я, взволнованный его присутствием. Варшан хмуриться, но быстро на
его лице появляется лукавая ухмылка. Его зубы похожи на острые как бритва клыки, и во
мне просыпается желание стереть эту ухмылку с его лица.
Я выкидываю такие безумные идей из моей запутанной головы. Что, черт подери, со мной
такое? Он мой лучший друг тот, кто на протяжении более века был моим братом.
Близость с Амели серьезно, блять, отражается на моем сознании. Единственное
