Ненавидеть или лю...
Не важно.
- Вот что я думаю, - говорю я, дергая себя от расстройства за длинные волосы. - Не думаю,
что твоя болезнь случайность. Она кажется очень обдуманной... преднамеренной.
Амели хмурится.
- Что? Кто-то нарочно сделал так, чтобы я заболела?
- Определенно. Это не случайно. Выбрать, потомка Мари Лаво, не случайность. Они
знают, что делают.
Амели осторожно кружит пальчиком по крышке бутылки, задумавшись, она кусает
вишнево-красные губы.
- А под "ними" ты подразумеваешь Светлых, да?
Но это бессмыслица какая-то. Разве они не известны своим даром исцеления и
великодушием? И зачем заражать невинного ребенка, чтобы потом просто исцелить ее?
Я подавляю ехидный смешок в своей груди.
- А разве это не очевидно? Ты будешь в долгу перед ними.
Светлые не благочестивые ублюдки, они хотят, чтобы в них так верили. Они мало чем
отличаются от Темных. Мы просто более честные.
- Я не верю в это, - говорит она, качая головой. Но на ее лице уже появилось сомнение.
Она знает, что в моем объяснении есть толика правды.
- Скажи мне, красавица, что же твои предки Вуду, как они считают, знают про Светлых?
Какова их теория возникновения твоей болезни?
- Они верят, что я была проклята, - пожимает она плечами, закатывая глаза. - Моя мать
полностью согласилась, что они стояли за этим и моя болезнь стала результатом ее
предательства. Все это херня, если ты спросишь меня. Мари Лаво известна как святая.
Зачем кому-то, кто поддерживает благие намерения соглашаться вредить ребенку? Они
почитают ее память, но так далеко отошли от ее учений, что Мари скорее всего в могиле
переворачивается.
Я дерзко поднимаю бровь и наклоняюсь вперед.
- Ты ведь понимаешь, что это полная ерунда?
- Что?
- О Боже, моя милая, наивная Амели.
Я понимаю, что это первый раз, когда я произношу ее имя вслух и неоспоримо, что хочу
сделать это снова.
Я не могу бороться с этим - не хочу. Это сильнее меня, проникает в кожу и кости, и
управляет моим языком, словно марионеткой.
- Амели.
- Oui, Oui, мсье Николай, - отвечает она на идеальном французском с тенью улыбки на
губах. Внезапно, я даже не могу вспомнить, что говорил до этого.
Все, что я вижу, все на чем могу сосредоточиться так это на ее губах. На их линии, на том
как они произносят мое имя. Какие они на вкус. Желание ощутить их на коже, пылает в
самой глубине моей души.
- Ты видела меня во сне? Прежде чем я разбудил тебя? - Мой голос низкий и хриплый, и
