Из задумчивости ее вывел стук в дверь. На ее «да?» вошел Ноулан, тепло улыбнулся и протянул конверт.
– Что это? – спросила Харли, отвечая улыбкой. Как легко ему улыбаться! В его присутствии становилось так уютно. Он перебрался сюда из Сан-Франциско год назад и до сих пор не потерял лоска жителя большого города. Чуть ниже шести футов ростом, со стройным жилистым телом бегуна, он прекрасно смотрелся в темных джинсах, светло-голубой рубашке и модных мокасинах на подошве «вибрам»[4].
– Твой чек, – сообщил Ноулан, терпеливо выжидая, пока она отступит и позволит ему войти, в отличие от тех, кто просто врывался без приглашения.
Она взяла конверт, зная, что сумма в чеке будет унизительно мала, поскольку она проработала всего двадцать часов.
– Не стоило утруждаться и приносить самому: я завтра работаю, и сама бы забрала.
– Мне не трудно.
Войдя в гостиную, он повернулся к ней лицом и поколебался, прежде чем сказать:
– Жаль, что не получилось поужинать прошлой ночью.
– Мне тоже.
– Нам все время что-то мешает увидеться.
Она кивнула, и он подвинулся чуть ближе, не спуская с нее глаз. Она поняла, что сейчас он ее поцелует, и хотела этого поцелуя.
Хотела. Раньше. До Деселейшн.
Нет. Стоп! Она по-прежнему хотела его поцелуя, хотела всего: страсти, жара, любви… наготы.
Ноулан просто идеальный кандидат: милый, любящий и добрый, вполне безопасный, привычный.
Она изобразила застенчивость, опустив веки, и быстро облизнула губы, потому что нет ничего хуже, чем слипшиеся губы, особенно во время первого поцелуя.
Она даже попыталась вспомнить, какое на ней белье: сексуальное или нет, – или, не дай бог, сегодня день стирки белья и она…
– Харли! С тобой все в порядке?
Она моргнула и увидела, что Ноулан смотрит на нее с недоумением.
– Да, а что?
– Выглядишь как-то странно, словно задумалась о чем-то.
– Нет. Не задумалась.
Она снова закрыла глаза.
– Совершенно пустая голова. Продолжай.
Она почувствовала его улыбку и, чтобы помочь ему, подалась вперед, сложив губы трубочкой.
Интересно, как он целуется? Хорошо? По-французски? С языком? Без? Или, хуже того, запихивает в рот весь язык?
Ее глаза распахнулись, и она обнаружила, что он почти касается ее губ своими.
– О, прости… эээ, не хочешь воды? Я просто умираю от жажды.
Он открыл глаза: нет, не вздохнул, но выглядел так, словно вот-вот вздохнет – глубоко-глубоко…
– Спасибо, нет. Харли…
– Погоди!
Она бросилась в кухню, подбежала к буфету за стаканом и прислонилась лбом к дереву. Что теперь? Она может сделать это. Ей ведь может понравиться кто-то другой, не Ти Джей, Ноулан например. Всего несколько дней назад ее тянуло к нему.
