Дождавшись, пока экипаж невесты подъедет поближе, шут спрыгнул с лошади и отправился встречать нареченную. Крякнув, подхватил Ваниллу на руки, пронес несколько шагов, а затем с явным облегчением опустил на землю. Несколько его друзей ринулись к экипажу, чтобы помочь выйти подругам невесты.
Персиана, выходившая первой, подала руку невысокому полному мужчине, оттеснившему других с живостью и силой, неожиданными для такого телосложения. Отыскав глазами мужа, она довольно дрогнула ресницами – Марх жадно следил за женой, а выражение его лица обещало последней не только упреки и ссору, но и страстное примирение, которое вполне могло окончиться еще одной беременностью. Персиана мечтала о девочке…
Испугавшись алчущих блесков в глазах встречавших, Матушка замешкалась выйти из кареты. На миг ей показалось, что эти полные сил и радости молодые люди порвут ее на клочки, будто гончие дичь, едва она ступит на камни мостовой. Как вдруг они, будто сговорившись, раздались в стороны волнами разноцветного моря. К ней шел высокий широкоплечий блондин, чье лицо скрывала бархатная полумаска. Подбородок и губы незнакомца были полны чувственной власти, той самой, что заставляет женщин замирать перед тем, как броситься в омут всепоглощающих страстей. Улыбнувшись, он протянул Бруни руку. И она, не смея отказать, вложила свои пальцы в тепло его ладони.
– Не знал, что у нашей Старшей Булочницы такие… необычные подружки, – сказал он. – Как тебя зовут, прелестное дитя?
– Ма… Брунгильда, – тихо ответила Матушка. Интерес незнакомца был так ощутим, что ей стало жарко, несмотря на освежающий утренний ветерок. – Но все называют меня просто Бруни.
– И чем ты занимаешься, малышка Бруни? Неужели работаешь во дворце, как и твоя подруга?
– Нет, господин. Я держу семейное дело.
– И ты, должно быть, замужем? А муж такой толстый весельчак, добрый и нежадный, который не чает в тебе души и мечтает о доме, полном детей? – неожиданно рассмеялся спутник.
Матушка, посмотрев на него внимательно, робко улыбнулась в ответ. Нет, он не стремился ее обидеть. Просто представил себе картинку, которой тут же с детской непосредственностью поделился со спутницей.
– Нет, господин. Все не так.
К ним подбежала запыхавшаяся Персиана. Повела глазом на блондина, присела в подобии реверанса.
– Пошли скорей, сейчас будем входить в храм! Вы простите, господин мой, что я заберу у вас подругу нашей невесты? – невольно выпячивая бюст и распрямляя плечи, поинтересовалась младшая дочь Пипа.
