– Это как? – изумилась Матушка.
– А вот так! Удирал он как-то из покоев одной статс-дамы в чем мать родила. Муж бедняжки неожиданно решил стребовать супружеский долг и не вовремя явился из поместья. Любовника не опознал, однако успел разглядеть в темноте чью-то белеющую задницу – ровно заячий хвост в лесу. Ну и погнался за ней, тьфу, за ним то есть, за охальником! Не подозревая, кто это! Принц аккурат мимо меня проскакал похлеще Петра Снежного. Только что не ржал, стервец, хотя улыбка на губах играла. Ты же меня знаешь, у меня глаз – алмаз. Разглядела все, что надобно! Фигурами Индари королевских отпрысков не обделила, статями Колей тоже хорош оказался. Там было на что посмотреть!
Бруни, вздохнув, отвернулась. Щеки предательски зарозовели. Умела Ванилла говорить о мужиках с таким здоровым бесстыдством, что все поневоле перед глазами… вставало!
Персиана, в отличие от Бруни, которая в замке вообще была в первый раз, частенько заходила на работу к старшей сестре, поэтому в дворцовых коридорах не заблудилась и верно вышла к кухне, располагавшейся в левой части донжона, в полуподвале. В ожидании родственниц она прекрасно провела время, сидя за огромным кухонным столом, заваленным овощами и зеленью, и грызя орехи, любезно насыпанные мальчишками-поварятами. Характером младшая сестричка Старшей Королевской Булочницы отличалась легким и смешливым, а позубоскалить и посплетничать любила так же, как и Ванилла, потому беседа с кухарками была интересной.
– Садись, сейчас чаем вас напою и домой отправлю! – заявила Ванилла, заводя Бруни в кухню.
Матушка с любопытством смотрела по сторонам. Здесь не было полунагих дев, богато украшенных растительным орнаментом гобеленов со сценами охот, рыцарских боев и купания все тех же дев, как в коридорах замка. В дальнем конце общей залы разевал черную пасть огромный камин, а вдоль стен несколько больших печей плавили воздух жаром. На длинных столах, поставленных в два ряда параллельно друг другу, располагались живописными «тематическими» грудами продукты: на одном – разнообразные части туш, доски для рубки мяса, миски для фарша, тяжелые и острые ножи; на другом – птица: неощипанные фазаны, чье великолепное красно-золотое оперение еще не поблекло, куриные и цыплячьи тушки и даже большая цесарка, изящно свесившая свернутую голову с края стола. Затем шли столы с овощами, зеленью и фруктами. «Хлебная» половина была отделена от остального помещения незримой границей, которую повара с того конца кухни старались не пересекать. Здесь яростно пахло свежим печевом, легко перекрывавшим аромат бульона, булькавшего на той стороне кухни в большом котле одной из печей.
