– Ну, выяснили мы все это, и что? – заметил Степан. – Люди, которые сидели за тем столиком, мертвы. Более того! Поскольку всё и все съехали в один угол, мы теперь даже не сможем узнать, кто именно они были.
Некоторое время сыщики напряженно размышляли, что еще можно выжать из этой информации, а потом Гуров спросил:
– Степа, ты случайно не знаешь, какой номер столика должен был быть у твоих?
– Двадцать второй. Легко запомнить – перебор! – ответил Савельев.
Услышав это, Лев достал из бумажника сотенную купюру с телефоном Глеба и позвонил ему:
– Это полковник Гуров. Узнай, пожалуйста, у Натальи, был ли занят столик прямо перед ними, его номер, на всякий случай, двадцать второй, и вообще, были ли там свободные столики, а потом немедленно перезвони мне – это очень важно!
Отложив телефон, он начал от нетерпения барабанить пальцами по столу, а Крячко спросил:
– То есть, если он был занят, значит, люди пересаживались?
– Вот именно! – воскликнул Лев. – Наталья сказала, что за тем столиком, на который упал светильник, сначала никого не было, потом туда села семья, а позже – другая семья! То есть первая куда-то пересела! Видимо, люди из первой группы экскурсантов по каким-то причинам не приехали, появились свободные столики, и другие гости их заняли, чтобы быть к сцене поближе!
– Полная ерунда! – уверенно заявил Степан. – Тогда получается, что преступник сигнал к взрыву наобум дал.
– Или он не знал в лицо тех людей, которых решил убить, а только столик, за которым они должны были сидеть, – предположил Лев.
– Или знал, но плохо, – подключился Стас. – Например: муж – высокий блондин, жена – невысокая шатенка, дети – двое мальчиков, или две девочки, или мальчик и девочка.
– Ну, знаете! – воскликнул Савельев. – По такой наводке ни один мало-мальски вменяемый человек работать не будет!
– Вменяемый человек такое чудовищное преступление совершать не будет! – возразил ему Стас.
Тут зазвонил сотовый Гурова – это был Глеб. Лев выслушал его и сказал:
– Двадцать второй столик был занят, а вот в последнем ряду некоторые столики пустовали.
– Ну, и что это нам дало? – никак не унимался Степан. – Что преступник убил совершенно посторонних людей, а совсем не тех, кого собирался? Так теперь мы даже от жертвы танцевать не можем, потому что нам ее не вычислить!
– Дайте подумать! – бросил Гуров, но таким тоном, что оба тут же замолчали.
Они изредка посматривали на Гурова, а он, немного успокоившись, сказал:
