Низкие облака плыли на север.
Огромные, долгие, неуловимо зыбкие.
Невесомой тенью покрывали гигантские пространства.
Ни одна сосна не дрогнула, они только вдруг освещались, попадая под редкие лучи неожиданного солнца, да несколько зеленых березок пытались сбежать к воде, которая ярилась между камней, заглушая шум недалекого стойбища. Из прошлого всплывали все эти облака, и такими они и запомнятся. По крайней мере мне запомнятся, подумал Салтыков. И в то же время кто-то сейчас, вот в эту же самую минуту, переживает другой, солнечный, день. Все плывет, ничего остановить нельзя. Должно ли прошлое затемнять наши горизонты? Может, пусть растаскивают Овсяниковы (несть им числа) древние ледяные мумии, перелицовывают поступки давно известных героев, струсивших или совершивших подвиги, это не столь важно. Разве Чернов построил бы все иначе? Ну, лежала бы сейчас Россия с юго-восточной Украиной, с восточной Белоруссией, работали бы успешно не в США, а у нас известные деятели кибернетики, генетики, физики, и в Зонах культуры ни одна муха дрозофила не стала бы символом реакционного мракобесия. Ну, опять же, информационные технологии, высокая наука, транснациональные корпорации. А если бы там, в прошлом, скажем, Юденич вошел в Петроград? Военная диктатура? Возвращение Романовых на престол? Или все же формирование некоего пула национально-ориентированного, православного, а потом все равно раздача крестьянам всей земли, и умеренная индустриализация — без страшных человеческих потерь? Конечно, о Тургеневе никакой Юденич и не вспомнил бы, но вот Розанов… Этот да… Этот бы повторял и повторял про то, как хороши были розы, как они были свежи, и Ермолая с мельничихой бы вспомнил, и фигуру Базарова восставил на монумент. Унитарная Российская империя — по линии Керзона на западе. Вот уж поистине, кто владеет прошлым, тот владеет будущим.
Свои размышления Салтыков продолжил в номере.
Муравьи неутомимо сновали по темному замшелому камню.
Чемал — это, кажется, «муравейник, с муравьями». Для муравьев прошлое и будущее были едины. Они не задумывались над тем, что случилось бы, более активно вмешайся в давние события генерал Корнилов. Пожалуй, Корнилов мог какое-то время удерживать власть в Петербурге, в Москве, в прилегающих областях, даже в некоторых городах глубинной России, однако вряд ли (без помощи Овсяниковых) изменил бы ход истории. Страна разваливалась. На тот момент нельзя было удержать ни Польшу, ни Финляндию, ни Среднюю Азию. Возможно, Корнилов удержал бы Прибалтику, но и это не факт. Без помощи Овсяникова (Овсяниковых) он бы и Прибалтику не удержал. Да и подавлять крестьянско-солдатские мятежи в глубинной России было уже некому. Правда, география Гражданской войны выглядела бы в этом случае совсем иначе, в этом Овсяников прав. На Москву и Петербург наступали бы не белые армии, а красные — во главе с большевиками и левыми эсерами. Правительство, скорее всего, осталось бы двухпартийным, а значит, после победы в Гражданской войне могли состояться реальные выборы. Лидеры? Да все те же — Ленин, Троцкий, Зиновьев, а с ними Спиридонова, Камков, Коллегаев. Возможно, проявила бы себя и третья сила — правые эсеры, которых при таком раскладе запрещать никто бы не стал, не для того Господь создал активных людей, чтобы они только чесали брюхо. На первых же послевоенных выборах победил бы, наверное, именно лево-правый эсеровский блок, поскольку крестьяне (большинство избирателей) всегда голосовали за них. А дальше — коллективизация и индустриализация, но не в сталинской, а в бухаринской версии. А значит, опять понадобились бы активные певцы и ораторы…
