Сейчас, вспоминая этот день, я могу сказать, что это было самое суровое испытание из всех, что мне приходилось переживать. Я буквально чувствовал, как мои желудок и печень дрожат от холода. У нас были все шансы превратиться в ледяные мумии, прямо как в статьях о неудачных походах на Эверест.
Вдруг из-за перевала выезжает спасительная колонна из четырех грузовиков. Когда один из них останавливается рядом со мной, я, не сказав ни слова, лезу внутрь и закрываю за собой дверь. Мне очень холодно что-то говорить.
В очередной долине мы пробиваем колесо. Решаем не тратить времени посреди пустыни и дотянуть двадцать километров до ближайшего кафе. Я сотни раз ездил с дальнобойщиками и хорошо представляю, что такое взаимопомощь на дороге. Но то, как это происходит в Монголии, меня искренне поражает. В замене колеса на моей машине участвует каждый член бригады. Все шесть мужиков! Кто-то работает домкратом, кто-то крутит гайки, кто-то на подхвате таскает инструмент. При этом колоритные дальнобойщики шутят и подкалывают друг друга, несмотря на холод и дикий ветер. Как только колесо занимает свое место, мы решаем пообедать.
Ассортимент придорожного кафе невероятно узок. В него входят всего два блюда: лапша с кониной и пельмени с кониной. Я беру пельмени. Пять штук – порция на человека. Пельмени готовятся на наших глазах, пока мы пьем соленый чай с маслом.
После обеда всей колонной отправляемся в путь. Я теряю дар речи от панорамы за окном: перед нами открывается вид на снежные вершины, охраняющие покой бескрайних степей. Иногда дорога приобретает зеленый или фиолетовый оттенок благодаря горным породам, которые залегают неглубоко под поверхностью земли. Марсоход Curiosity можно было с тем же успехом отправить сюда – фотографии этой части Монголии было бы трудно отличить от марсианских. Разве что если бы в кадр попал какой-нибудь уазик.
На краю пустыни Гоби в одной из наших машин камнем пробивает бак. Стоит отметить, что до ближайшей заправки остается не меньше двухсот километров. Когда я вижу лужу соляры под днищем, я понимаю, что нам крышка. Из бака хлещет топливо, водители потихоньку выползают из кабин, разминаются, шутят и подкалывают друг друга. На то, чтобы залатать дыру, уходит два часа. Я наблюдаю за тем, как мощный монгол по кличке Медведь голыми руками на лютом морозе замазывает пробоину смолой, и мой мозг начинает покрываться инеем.
Монголы – невероятно морозостойкий народ. Позже мне не раз придется наблюдать, как в холод они, занимаясь своими обычными делами на открытом воздухе, порхают, словно бабочки среди лепестков, и кажется, что на улице даже приятно. Но чужеземцу вроде меня стоит только выйти наружу, чтобы моментально отморозить себе полтуловища.
