— Ну и философия у тебя!
— Как когда-то сказал Сократ, «у каждого своё видение мира и ощущение бытия, и не сразу понятно, кто прав!».
За домом взорвалась ещё одна граната. Я забеспокоился, так как в наушнике снова воцарилась тишина.
— Леший, ты жив?!
— С Божьей помощью вроде бы ещё существую. Эти кретины упорно бросают гранаты в район беседки, а я нахожусь под крыльцом. Сижу в будке Батыя. Она из кирпича, довольно прочная.
— И как там? — облегчённо рассмеялся я.
— Вонь стоит невыносимая! Чёрт возьми, я же купаю пса каждую неделю с особым дорогим собачьим шампунем.
— А что ты хотел, кавказские овчарки есть кавказские овчарки, такова порода, — снова засмеялся я, в очередной раз выглянул из-за камня и не увидел никакого движения противника, но веерную и длинную очередь из автомата на всякий случай в сторону леса послал. — Как там у тебя обстановка?
— Пока тихо. Никто меня не атакует.
— Меня тоже. Может быть, эти сволочи смылись?
— Да, навряд ли. Не думаю. Сохраняй бдительность.
На той стороне дома раздалась длинная очередь из автомата, а потом снова прогремели два взрыва.
— Да сколько же у них гранат!? — Леший вдруг перешёл на русский язык, выругался возмущённо, смачно, грубо и со знанием дела. — Так, артиллерийская подготовка закончена. Меня атакуют! Кажется, противник пошёл, наконец, в безнадёжный и последний бой! Ну, нам, русским, не привыкать! Не теряйся, сынок! Будь на связи!
В это время недалеко от моего укрытия раздались два взрыва. Небольшой недолёт! Но землю подо мною весьма сильно тряхнуло, на голову посыпались мелкие каменные обломки, куски земли с травою. Потом прогремели ещё два взрыва, почти рядом со мною. Я мгновенно и чисто инстинктивно вжался в какую-то небольшую впадину между камнями. Глыбы, за которыми я скрывался, дрогнули, но лишь слегка. Пыхнуло жаром. Мимо меня засвистели осколки, пара-тройка их чиркнула по бронежилету. От взрывной волны заложило уши, закружилась голова.
Я выглянул из-за своего укрытия и увидел, что с двух сторон ко мне, пригнувшись, быстро приближаются две фигуры. Ну, это же совсем другое дело! Биться, так биться! Сражаться, так сражаться! Я, полу контуженный и почти ничего не соображающий, но полный ярости и отваги, смело выскочил из-за камня и открыл непрерывный, веерный ураганный огонь. Одна из фигур споткнулась, упала на землю, другая залегла и продолжала стрелять. Сразу несколько пуль ударили меня в грудь, одна попала в каску. Я охнул от жуткой боли, упал, но сознание не потерял. Голова гудела, как самый большой колокол в мире. Из носа текла кровь. Ну, ничего, ничего, главное, что жив.
