— Но я не профессор, — возразил он тем же самым застенчивым голосом, выкушав еще виски на четыре пальца. — Я — частный исследователь в области спектроскопии. Меня зовут Катберт Хиггинс.
— Хорошо, Катберт. Я Картер. Зови меня Клив. Давай-ка разберемся. Что это было? Зеркала?
— Не совсем. Это трудно объяснить непрофессионалу. Вы сведущи в продвинутой математике? К примеру, в тензорном исчислении?
— Я успешно добрался до неправильных дробей, — похвастался я. — А эти ваши тензоры проходят после?
— Э-э-э, боюсь что так.
— Ладно, — сказал я. — Излагайте. Я постараюсь продержаться, сколько смогу.
— Очень хорошо, — кивнул он. — Вы наверняка знакомы с обычными оптическими эффектами. Свет, падающий на объект, отражается или преломляется им по направлению к глазу, где интерпретируется его образ. Единственное обычное вещество, которое отражает или преломляет так слабо, что само невидимо, — это воздух.
— Бесспорно.
— По ряду причин трудно изменить оптические характеристики человеческого тела так, чтобы они соответствовали воздушным, и тело стало бы невидимым. Но остаются две возможности: первая — заставить лучи огибать тело. Вторая — психологическая невидимость.
— Ха? — спросил я. — Что вы сказали? Вы имели в виду гипноз?
— Отнюдь, — возразил он. — Внушенная невидимость — обычное явление… стандартный приём эстрадных фокусников. Они внушают, что объект из вашего поля зрения на самом деле не находится в поле зрения, и этого вполне достаточно, чтобы он исчез.
Я кивнул.
— Я знаю. Так делал Терстон в своих трюках с левитацей. Рамка, которая поддерживала девочку, была в поле зрения, но аудитория её не замечала. Я тоже её не замечал, пока мне её не показали, а после я уже не мог понять, почему, черт возьми, я не видел её раньше.
Хиггинс радостно закивал.
— Точно. Глаз игнорирует то, что фактически видит, а мозг заполняет это место тем, что должно быть на заднем плане. У многих есть такие способности. Хорошие детективы, карманники. Я сам ими обладаю — вот почему я заинтересовался проблемой невидимости.
— Притормозите-ка! — сказал я. — Только не надо мне рассказывать, что я не видел вас просто потому, что вы такой неприметный. Черт возьми, я смотрел сквозь вас.
— Не совсем, — поправил он, — Вы смотрели вокруг меня.
— Как это?
— По законам оптики.
— Послушайте, — сказал я несколько раздраженно, — я совсем не такой невежа, каким выгляжу. И я никогда не слышал о законах оптики, которые допускали бы такие вещи.
