Лейтенант встал и, поклонившись, пригласил девушку танцевать. Танцевали молча, под мелодию, лившуюся из радиоприемника.
Девушка, с которой он сейчас танцевал, ничем не напоминала ему ту Дениз, которая, почти обнаженная, с развевающейся вуалью, танцевала фанданго и канкан.
«А сейчас у нее в программе пикантное приключение. И именно со мной? — думал Тиль. — А ведь в баре сидели позначительнее лица, у которых и деньги, и связи, и даже интересная информация. Все это как-то не вяжется… Какая упругая у Дениз грудь!..
Ее подруга видела меня с Грапентином и Дернбергом, а сегодня за кулисами она познакомилась со мной. Случайно ли это? Интересно, кто живет в соседней комнате? В крайнем случае — оружие при мне, вот только спустить предохранитель… Нужно пить чай, танцевать и ни о чем не думать. А как горят щеки Дениз, и вся она такая теплая. Почему надо думать только о самом плохом. Потому что идет война? Войну олицетворяем мы, немцы. Значит, в глазах Дениз я — ее заклятый враг… А любовь? Любовь должна считаться с национальностью? И с тем, оккупант ты или побежденный? Любовь в оккупированном Париже… А собственно, что такое любовь? Особенно для тех, кто сидит в окопах и каждую минуту ждет смерти. Может, это драгоценный дар, плата за минуты животного страха или бездумной смелости? Награда за все, что дается в жизни с таким трудом. С девятнадцати лет я был профессиональным спортсменом. Любить тогда запрещал тренер. Любовь могла отрицательно повлиять на спортивные результаты. С сентября тридцать девятого года я стал солдатом. Война тоже против любви. О какой любви может идти речь, когда кругом кровь, разрушение, смерть…»
Вдруг Тиль почувствовал на своей щеке что-то горячее, мокрое.
— Дениз, вы плачете?
— Я боюсь вас. — И она спрятала свое лицо на его плече.
— Дениз, что с вами?
— Ничего, абсолютно ничего, — совсем тихо ответила девушка. — Дернберг служит в СС, он штурмбанфюрер СД. Орудует в Париже.
Тиль нахмурился, и глаза его сузились.
«Значит, Грапентин и Дернберг заодно. Кое-что проясняется. Выходит, что встретились они отнюдь не случайно. Что они затевают? Но эта девушка? Она вся дрожит от страха».
— Дениз, скажите, вы знаете Дернберга только по «Лидо»?
— Уж так получилось, что… — девушка отвернулась.
Лейтенанта охватило такое чувство, какое бывает у солдат перед тем, как подняться во весь рост и идти в атаку.
— Он тогда был еще майором абвера, — как-то глухо проговорила Дениз.
«Абвер?!» — удивился в душе Тиль, он мало что знал об абвере.
