— Почему бы тебе самой не выложить ей всю правду? — поинтересовался Джейк.
— Какую правду? — спросила Кейт. — Правду о том, что ты не хочешь жить со мной, и в то же время не даешь мне развода? Почему ты не соглашаешься на развод, Джейк? Мы давно не нуждаемся друг в друге…
— Боюсь, сейчас не самый подходящий момент для такой беседы.
— Но мы могли бы поговорить в другой обстановке.
— Согласен, — сказал он. — Поговорим у меня дома. Я снял коттедж на выезде из Вулертона…
И он коротко объяснил местоположение своего нового жилища. Кейт сразу же поняла, что речь идет о доме, хозяева которого не так давно уехали работать на Ближний Восток.
— В субботу я свободен, так почему бы тебе не заглянуть ко мне? — продолжил Джейк. — Поговорим по душам, обсудим все спорные вопросы…
— Тебе придется подождать закрытия магазина, — сказала она. — По субботам Мэг уезжает к Мэтту на ферму, и меня за прилавком некому подменить.
— Отлично! Скажи, во сколько ты закрываешься, и я заеду за тобой.
Когда они прибыли к месту назначения, все обозримое пространство перед домом был уже забито машинами. Кейт немедленно нашла среди них «роллс-ройс», принадлежавший отцу Риты, и сердце у нее невольно екнуло. Она специально застряла в гардеробе в надежде на то, что Джейк потеряет терпение и отправится в зал без нее. Однако когда она вышла, он стоял, прислонившись к стене и сложив руки на груди.
— Это что-то новое, — пробормотал он, выпрямляясь. — Я, признаться, не привык к тому, что ты тратишь столько времени на прихорашивание.
— В двадцать четыре года приходиться тратить на внешность больше времени, чем в двадцать, — скромно заметила Кейт.
Джейк лишь рассмеялся и коснулся ее плеча…
— Насколько я понимаю, под этим прелестным нарядом ничего больше нет? — шепотом спросил он и, когда Кейт залилась краской, расхохотался. — Мысль о танце с тобой кажется мне все более возбуждающей! — сообщил он ей на ухо, по-хозяйски поймав ее талию. — Ты действительно переменилась за эти два года, Кейт. Помниться, мне приходилось уговаривать тебя одеться во что-нибудь яркое и броское. И даже раздевать себя ты первое время разрешала только в темноте.
Кейт кипела от бессильной ярости. Все, что он говорил, было истинной правдой, но трудно было выбрать более неподходящие место и время для такого рода откровений.
— Продолжай, милый, — сладко сказала она. — Что еще ты хочешь сказать мне?
— Только одно! Я горжусь, что именно мне посчастливилось лишить тебя девственности — ты теперь такая роскошная женщина!
