«Мой мальчик. Я пишу тебе в надежде, что ты поймешь меня и простишь. Я прошу тебя оставлять это письмо в тайне.
В то время, как ты еще не родился, Валентин давал мне зелье, в котором была кровь демона, что привело к тому, что ты при рождении связан со своим отцом. Об этом я узнала перед твоим рождением. Я прекратила пить то, что он мне давал в надежде, что на тебя это не повлияет и ты будешь как и все. Но было уже слишком поздно. В тебе течет кровь демона. Твой отец хотел, чтобы у него был сын настоящим воином, у него это получилась. Но он совершенно забыл о человечности. Помнишь, я говорила, что даже воин способен любить? Запомни эти слова. Я не смогу тебе помочь, но прошу тебя научиться любить, не будь жестоким, как просит тебя отец, будь таким, какой ты есть. Я знаю, что в глубине души ты способен любить. Сейчас у тебя происходит борьба между ангельской и демонической кровью. Всегда считалось, что ангельская сильнее, но демонической крови в тебе много и я боюсь, что она может тобой завладеть. Борись мой мальчик, борись за право быть сумеречным охотником, а не демоном. Я понимаю, что ты не все понял с моих слов, но если ты мне не веришь, спустись в подвал, в котором Валентин проводит опыты, найди блокнот, там все написано. Я прошу тебя лишь об одном, научись любить, и прости меня, я правда не могу тебе помочь.
P.S: Я очень тебя люблю.
С любовью, твоя мама»
Как только я дочитал письмо, то пулей помчался вниз. Джослин нигде не было. Выбежав на улицу, я увидел черный силуэт, направляющийся быстро в лес.
— Мама, мама! — кричал я. Но она не слышала, полностью уйдя в темноту ночного леса. — Я люблю тебя, — сказал я тихо. На глазах снова полявились слезы.
Спустившись в подвал, я увидел настоящий ужас. Ужасный, гнилой запах крови. Я убедился, что все что говорила Джослин, было правдой. Он проводил опыты, вызывал демонов… Найдя блокнот, я прочел о себе. Все, что со мной происходило, он записывал. Он был горд мною. И он считал меня своим оружием. Лучшим воином.
Но он сделал меня чудовищем. Я его ненавижу, ненавижу.
Мне стало плохо от увиденного. Я поднялся в свою комнату.
Снова взял в руки письмо.
«Я не скажу о письме, — говорил я про себя. — Я не выдам тебя, мама. Но отца я ненавижу. Он сделал из меня чудовище, и хочет использовать. Ну что же, папа, я стану лучшим воином, но у меня немного другие планы. Я не буду тем, кем ты хочешь, я буду тем, кем я являюсь — Джонатаном Кристофером Моргенштерном».
