Старания Брагоньера увенчались успехом: после шестой кружки эля соэр, кажется, напал на след. Нет, трактирщик ничего интересного не поведал, даже медяки не пригодились, а вот скучавшая в уголке девица лёгкого поведения заметно оживилась.
— Да это ж тот, кто мне не заплатил! Вот, гляньте, господин, — она с готовностью задрала юбку, демонстрирую синяки на ногах, — как разукрасил. И управы никакой!
— С чего ты взяла, будто это Мерш? — вымышленного знакомого соэр называл Мершем.
Брагоньер сомневался, чтобы некромант стал коротать время в компании проститутки, да ещё избивать её. Скорее, просто пил в уголке, не привлекая внимания. Однако всё оказалось не так просто.
— Не он, подружка его, стерва, кошка драная! А мужик видный, при деньгах.
— Да, у Мерша деньги водятся, только подружки не припомню.
— Я тебе сейчас всё расскажу, — проститутка пересела к Брагоньеру, будто невзначай коснувшись бедром. — Сначала мужик. Мерш, значит? Найду, денежки стребую, я ведь злопамятная!
Девица потянулась к кружке эля. Брагоньер брезгливо скривился. Теперь он точно допивать эль не станет. Проститутка же смахнула пену с губ и развалилась на табурете у стойки — Брагоньер устроился поближе к трактирщику.
— Я его сразу заприметила. Статный такой мужчина, не чета этим, — она презрительно обвела рукой неказистых посетителей трактира. — Стоит, пьёт, будто ждёт кого. Может, и тебя, красавчик. Ты как, развлечься не хочешь?
— Женат, — резче, чем требовалось, ответил соэр. Сказывалась усталость.
— Кольцо-то где? Не вижу.
Проститутка попыталась ухватить его за руку и стянуть перчатку, но Брагоньер не позволил. Он не желал раскрывать своего благородного происхождения, да и прикосновение дешёвой продажной девки вызывало брезгливость. В своё время Брагоньер хаживал только к проверенным девочкам, в один и тот же бордель.
— Под перчаткой. Так что Мерш? — поторопил соэр.
— Жена развлечениям не помеха, — продолжала настаивать проститутка.
Она наклонилась к Брагоньеру, так, чтобы обвисшая большая грудь едва не выпадала из платья, и для усиления эффекта сжала и приподняла свои пышные формы. Соэр не соблазнился, и проститутка неохотно продолжила рассказ.
— Я, само собой, улыбнулась, подошла. Не хотите ли, мол, разлечься? Он губы сначала, как ты, кривил, а потом согласился. И глаза такие… Темнущие, страсть, какие красивые, хоть и холодные. Слабость у меня к таким мужикам, — вздохнула девица.
— Дальше что? Синяки откуда? — прервал Брагоньер череду романтичных вздохов.
