Геркейского, и на моих глазах
Передо мной горела Троя. Дев
Для избранных вскормила женихов я,
А их из рук повырвали, и нет
Надежды нам увидеться. Но зданья
Тяжелых бед вот и карниз: старуха,
В Элладе я рабою буду, самых
Для старости неподходящих дел
Достанется мне бремя, сторожить
Мать Гектора заставят их ворота
Иль хлеб месить. Спина взамен подушек царских
Попробует полов, и земляных.
Сквозь жалкие обноски царских риз
И кожею истертой… Горе, горе!
Из-за одной любви, и сколько мук
В глаза еще глядит. Кассандра! дочь!
Подруга бога, демоном каким
Осквернена ты, дева. Поликсена…
О, сколько вас, и не придет никто
К несчастнейшей… А вы, что поднимали
Меня, направьте нежные стопы,
Царицыны когда-то, но теперь…
Невольничьи, с подстилкою моей
Соломенной, к кремнистому обрыву,
Чтоб, истомясь слезами, я с него
Упала вниз и умерла. А счастья
Среди живых не славьте ничьего.
(Опускается на землю.)
ПЕРВЫЙ МУЗЫКАЛЬНЫЙ АНТРАКТ
Хор
Строфа
Над Илионом, о,
О Муза, новою
Песнью в слезах обвей
Сердце печальное.
О Трое мелос мой
Будет рыдать…
Как от повозки четвероступной, я
Горько погибла в горькой неволе,
Когда коня нам греки оставили,
К небу гремевшего скрытым оружьем,
И златоуздого перед воротами.
Я помню, как вопил народ,
С кремля на чудо глядючи:
Конец беде, конец трудам,
Вздымайте к Деве идола!
То дар для Дия дочери.
И кто не шел из девушек,
Кто, старый, в дом запрятался?
И с песней, торжествуя,
Тогда мы завладели
Коварною бедой.
Антистрофа
А весь фригийский род
К воротам кинулся,
Ели в руках зажглись:
Хитростью греческой,
Хотел купить,
Девы бессмертной сердце купить хотим.
После канаты чрево обвили,
Словно бы остов то корабельный был,
И повлекли коня черного к каменным
Стенам Палладиным в храм роковой ее.
Над тяжкою работою
И светлой нашей радостью,
Я помню, ночь спустилася,
Звучали трубы Ливии,
И пляску под родной напев
Притопывали девушки,
А по домам сморенные
Рабыни улеглися,
И факелы на спящих
Бросали темный блеск.
Эпод А я, я пляской славила
И пела Артемиде
В чертоге девы Диевой
С подругами. И вдруг резня
Объяла город воплями…
Дрожащими руками
За пеплос материнский
Хватались дети, плакали…
И покидал Арей
Коня Паллады хитрой.
Ступени алтарей,
Усеянные трупами…
И трупы на постелях…
И отроки и мы одни;
И пустота в домах
Венец Эллады, храбрых
Взрастившей сыновей,
И траур нашей родины.
