Он руками обвел больничный коридор. Сессилии показалось, что он наносил ей одну за одну пощечину. Да, лучше бы он ударил ее. Физическая боль не шла в сравнение с душевными муками, завладевшими ею.
— Ты не в своем уме — чуть попятившись назад, покачала головой — Ты не понимаешь, что говоришь.
— Я все понимаю! — Анжело вскочил на ноги и начал к ней подходить до тех пор, пока она не прижалась к стенке, а его горячее дыхание не опыляло ее щеку — Это ты! Кто ты такая, чтобы менять уклад нашей жизни? Что за желание вмешиваться в нашу семью? В наши проблемы?
— Нет, Анжело — закричала Сессилия — Я хотела, как лучше. Я…
— Ты должна вырасти! — Он ударил кулаком о стенку, и слезы хлынули с ее глаз, но его это не чуть не разжалобило — Сессилия, только из — за тебя моей матери стало плохо. Моя ошибка, что я слишком близко подпустил тебя к своему сердце. Ты нанесла мне удар, потому я не хочу тебя видеть… сейчас.
Анжело отошел от нее, а Сессилия, вытерев влажные дорожки, тихо призналась:
— Я же люблю тебя, Анжело. Очень сильно люблю.
Он вздрогнул, но повернулся к ней спиной, выражая полное безразличие к ее чувствам и признанию.
Анжело хочет, чтобы она ушла?! Она непременно уйдет.
Холодный ветер играл с волосами Сессилии, но она не обращала внимания, а лишь обхватила себя руками. Шелковая блузка не согревала ее, но ей было наплевать.
Воспоминания о том, как безумно и со страстью они занимались любовью, мешали ей сосредоточиться.
Она по — прежнему безумно любила Анжело, но он всем видом показал, что ему глубоко наплевать. А что делать с ребенком? Как она могла лишить малышку отца? Почему любовь всегда несет с собой боль? Когда любят, то обязательно страдают.
Сессилия шла и не замечала, что сзади едет машина, а когда послышался резкий скрежет тормозов, то закрыла от страха глаза. Ее сердце пропустило несколько ударов. Она боялась не за себя, а за ребенка, потому обхватила живот руками.
Но никакой боли не последовало. Сессилия открыла глаза и увидела высокий силуэт мужчины, освещающий яркими фарами.
Он подходил к ней ближе, и через несколько секунд с беспокойством оглядывал ее.
— Прошу прощения… Я так торопился, что не заметил вас и… — начал мужчина, но резко осекся и удивлено произнес: — Сессилия?
Женщина подняла на него заплаканное лицо и узнала в нем… брата ее мужа. Перед ней стоял Ангелос Габрис собственной персоной. Именно из — за него ее наложенная жизнь разрушилась. Из — за него мать Анжело находится в критическом состоянии. И… Сессилия расплакалась, не в силах остановить поток слез. Она оплакивала свою судьбу, разлуку с Анжело, свою несчастную жизнь. Она не смогла вселить в него любовь, как бы не старалась.
