Переступая через две ступеньки, Анжело поднялся наверх и в нерешительности остановился у двери спальни. Ему сказали, что его жена вышла на воздух, но ее нигде не оказалось, потом какая-то служанка вмешалась и сказала, что госпожа Габрис побежала в спальню.
Догадки мучили его. Может, ее кто-то обидел? Тогда бы он точно не пощадил этого человека.
Неделя без нее — целая вечность. Полгода без нее — сущее наказание. Каждую минуту он вспоминал о ее нежном и горячем теле, шаловливых поцелуях и шальных пальцев, даривших ему такое наслаждение. Это было больше, чем страсть и желание. Он думал не только о постели, но и о письме. В ее ровном подчерке Анжело, будто слышал стоны боли ее сердца. Этот факт не давал ему покоя. Долгими ночами он ворочался, пытаясь осознать смысл ее слов, но натыкался на ледяную глыбу вопросов и непонимания. Он думал, что она — ночная бабочка. Но он ошибся. Он думал, что это пройдет. Но он ошибся. Желание увидеть ее становилось маниакальной целью. Другие женщины перестали его интересовать. Он хотел только ее. Представлял в постели исключительно ее податливое тело.
Анжело глубоко вздохнул и, открыв дверь, замер на пороге. С распущенными волосами в прозрачном белом пеньюаре, выделяющим ее округлую фигуру, она стояла, обхватив свои плечи руками и смотря куда-то вдаль.
— Сессилия — позвал ее он, но она не обратила внимания, а продолжала смотреть на пустую стену. Ее глаза были красными и опухшими. Она плакала — пронеслось у него в голове.
Анжело подошел к ней и, обняв за плечи, повернул к себе:
— Что с тобой?
Она посмотрела на него, и в ее шоколадных глазах отразилась пустота, смешанная с болью. У него защемило сердце.
— Зачем я тебе, Анжело? — послышался ее безжизненный голос — Что за брак будет у нас? В нем нет любви.
— Прошу, перестань об этом говорить — со стоном попросил ее он и став на колени, чем удивил ее, приподнял легкую ткань и нежно поцеловал в живот. Слезы навернулись ей на глаза — У нас есть больше, чем любовь. Наш ребенок будет связывать нас всю жизнь.
Анжело заключил Сессилию в объятия и прижался к ее губам в страстном поцелуе, заглушив крик протеста. Прижатая к его груди, она чувствовала исходящее от Анжело тепло, вдыхала его запах — смесь мыла, лосьона после бритья и какой-то еще неуловимо-сладковатый запах мужского тела, — и его возбуждение передавалось ей.
