Он стоял рядом. Близко. Непристойно близко.
Смотрел куда–то прямо пустым взглядом, кусал щеки изнутри, размышлял о чём–то. Может, думал, какая она всё–таки странная.
— Всё поняли Пожалуйста, аккуратнее там. Теперь… можете продолжить начатое, — и ученики опять начали толпиться, толкаться.
Грейнджер кто–то толкнул плечом, и она, непроизвольно бросив взгляд на Поттера, который тоже повернул голову к ней, позволила ученикам обходить её. Поттера толкал народ к выходу. Её же — наоборот назад.
Несколько метафорично, не находите
Все старшекурсники вывалили, наконец, из коридора. Вдохнули полной грудью, кто–то рассмеялся, кто–то — начал недовольно бурчать.
Гермиона вышла одной из последних. Она, прикрыв глаза, глубоко вдохнула, почувствовав, как разгоряченная кожа начинает дышать. На лицо упало несколько крупных снежинок.
— Ну же, идемте. У вас не так уж и много времени, ученики.
— Нет же, Волкер, ты ошибаешься.
— Да как же. Она сама мне в лицо об этом сказала.
— Что — Гермиона, кажется, опешила.
— Вчера. Я поймал её и Падму, спросил, как её здоровье, — Оулсапп нахмурился. Было видно, что говорить ему об этом крайне сложно. — Она переглянулась со своей сестрой, как–то издевательски улыбнулась и сказала, чтобы я за ней не ходил. Что я её не интересую. Вот и всё… собственно, — он слабо приподнял уголок губ. Натянуто. Очень.
— Ох, Волкер. Мне… мне жаль.
Ей было как бы и не похер, но в то же время как бы и не особо волновало.
То есть — она врала. Ни черта ей не было его жаль.
Оулсапп махнул рукой.
— С кем не бывает, — небрежно взлохматил волосы, избавив их от снега.
Посмотрел на неё. Тепло улыбнулся, потянул руку к её волосам.
— Забавно у тебя снежинки в волосах устроились.
Он начал медленно перебирать пальцами её кудри, смотря на них так, будто это что–то неземное. Будто это самое прекрасное, что он видел в своей жизни.
Грейнджер судорожно выдохнула, посмотрев парню в глаза. Внезапно она поймала себя на мысли, что зеленые глаза Поттера лучше, чем эти скучные. Обычные.
Она собиралась отругать себя за такие мысли, честное слово, но тут произошло что–то. Кто–то.
Либо её мысли материальны, либо что.
Потому что
— Эй, Грейнджер!
И снежок летит прямо в руку Оулсаппа в волосах девушки. Тот одернул её и недовольно посмотрел на Поттера. Яростно.
— Чёрт, промахнулся, — и довольная ухмылка растянула его губы.
Некрасивые. Тонкие. Губы.
Но Гермиона заметила кое–что. Он априори не мог промахнуться. Нет, конечно. Это же, чёрт побери, Поттер. Ловец Слизеринской команды с хорошей реакцией.
