Я потрясенно смотрю на него.
— И у Вас это вызывает улыбку?
— Это была полностью моя вина. Ребенком я коллекционировал змей. Ловил их и держал в ящиках в своей спальне. Но в один прекрасный день я стал слишком самоуверенным, и моя гадюка укусила меня.
— Пресвятой Боже. И что случилось потом?
— К счастью, это был сухой укус, без яда. Но он научил меня тому, что за беспечность следует расплачиваться. — Он с сожалением покачал головой. — Худшей частью стало то, что моя мать заставила меня избавиться ото всех змей.
— Поверить не могу, что она вообще разрешила Вам их коллекционировать. Или в то, что позволяла выходить наружу, когда вокруг сновали леопарды.
— Но именно так и поступали наши предки, Милли. Мы делали так испокон веков. Какая-то частичка Вас, какая-то древняя память глубоко в мозгу считает этот континент домом. — Он осторожно протягивает руку и касается моего лба. — Вот так Вы здесь и выживете, отыскав эти глубокие древние воспоминания. Я помогу Вам найти их.
Внезапно я ощущаю на себе взгляд Ричарда. Джонни тоже его чувствует и мгновенно расплывается в широкой улыбке, словно щелкнув переключателем.
— Дичь, жареная на костре. Она ни с чем не сравнится, правда? — восклицает он.
— Гораздо нежнее, чем я мог вообразить, — говорит Эллиот, слизывая сок с пальцев. — Я чувствую, что нащупал связь со своим внутренним пещерным человеком!
— Может, когда я подстрелю следующую, разделкой займетесь вы с Ричардом?
Эллиот выглядит испуганным.
— Э-э-э… я?
— Вы же видели, как это делается. — Джонни смотрит на Ричарда. — Считаете, вы справитесь?
— Конечно, справимся, — отвечает Ричард, уставившись на Джонни в ответ.
Я сижу между ними, и хотя Ричард игнорировал меня большую часть трапезы, теперь он кладет руку на мое плечо, словно заявляя о своем праве собственности. Будто считает Джонни соперником, намеревающимся похитить меня.
Мысль об этом заставляет мое лицо вспыхнуть.
— Вообще-то, — заявляет Ричард, — мы все готовы приступить к дежурству. Можем заступить на смену уже сегодня.
Он протягивает руки к винтовке, которая всегда лежит возле Джонни.
— Вы не сможете не спать всю ночь.
— Но ты же прежде никогда не стрелял из такой винтовки, — замечаю я.
— Я научусь.
— Тебе не кажется, что это стоит решать Джонни?
— Нет, Милли. Я не считаю, что оружие должно быть только у него.
— Что ты творишь, Ричард? — шепчу я.
— Я мог бы задать тебе тот же вопрос.
Взгляд, которым он одаривает меня, радиоактивен. Все вокруг костра затихли, и в тишине мы слышим далекие возгласы гиен, пирующих подарком из внутренностей, который мы оставили позади.
