С улицы уже давно доносятся мальчишечьи голоса, крики, топот, характерные глухие звуки ударов по мячу. Три часа дня, все вернулись из школ, играют в футбол. Анна высовывается из окна и молча наблюдает. Она никогда не гонит их, хотя эпицентр находится как раз под ее окнами. Милые дети, беспечные существа. Пусть играют, пока играется.
Да, он похож на Гоги. Веселый, шумный мальчик, с вихрами и оттопыренными ушами. И глаза у него похожи, только у моего Гоги были яснее, и веселость их была спокойнее. А у этого в глазах такие озорные искры, что смотришь, и кажется, что искорки эти того и гляди выпрыгнут и пойдут скакать, как пинг-понгные мячики: цок-цок-цок!
Непоседа, лентяй, забияка. Вечно попадает в истории. В день по десять раз слышишь, как мать кричит с галереи: «Гоги, иди делать уроки! Гоги, не смей лазить на крышу! Гоги, перестань, а то я не знаю, что с тобой сделаю!»
Это у нее последний аргумент, и надо сказать, малоэффективный. Гоги — смышленый мальчик и понимает, что если уж мать сама не знает, что сделает, то все не так страшно.
Сейчас у них перерыв, и он сидит на ступеньках потный, взлохмаченный, лицо багровое, а кончик носа побелел.
— Гоги, — зовет Анна негромко, — Гоги, иди сюда!
Гоги мгновенно вскакивает и подбегает. Он всегда готов помочь, услужить.
— Что вам, тетя Анико?
— Гоги, хочешь мороженого?
Реакция мальчика неожиданна. Он молчит, потупив голову. Такого еще не было. Анна огорчена и смущена.
— Ну, что же?
— Нет, тетя Анико. Не хочу. Спасибо.
Гоги превозмогает себя. Отказаться от мороженого стоит ему неимоверных усилий. Тем не менее, это факт. Он отказывается. Неужели родные запретили ему принимать ее маленькие подношения? Нет, не таков Гоги, чтоб не съесть контрабандно стаканчик пломбира.
— Но почему же?
Анна кладет руку на влажную голову мальчика. Мягкие волосы, у моего Гоги были жестче. Зато уши и вихры торчали так же. Гоги молчит и еще ниже опускает голову.
— В чем дело, детка, почему ты отказываешься? — Анна наклоняется к нему, пытаясь заглянуть в глаза, но мальчик упорно прячет свой взор. — Ну, Гоги…
— Не могу, тетя Анико… — выдавливает он наконец>..
— Но почему же?
— Ведь это я разбил окно у вас на балконе… — еле слышно шепчет мальчик.
Вот она, неожиданная разгадка маленькой бытовой тайны!
— Как хорошо, что ты сказал, а я думала на Отара!
— Он тоже играл. Но разбил я.
Да, мой Гоги поступил 6ы так же. Милый мальчик. Она берет его за подбородок и поднимает лицо. В глазах у него слезы, но чувствуется, что трудная минута миновала. Он облегчил себе душу.
