Победитель | страница 47
Еще секунда – и из раздевалки появляется Анден в сопровождении двух телохранителей. Я краснею. Судя по всему, он только что вышел из душа – он без рубашки, сушит полотенцем влажные волосы, сильные мышцы напряжены после тренировки. Белая рубашка, висящая через плечо, резко контрастирует с его оливковой кожей. Один из охранников что-то говорит Андену вполголоса, и я с тревогой думаю: вдруг появились новости о Колониях. Минуту спустя Анден поднимает взгляд и наконец замечает меня. Разговор пресекается.
– Миз Айпэрис…
Возможно, за вежливой улыбкой он скрывает то, что беспокоит его. Он откашливается, отдает полотенце охраннику, накидывает рубашку.
– Извините, что я в таком виде.
Я наклоняю голову, изо всех сил напуская на себя невозмутимость, хотя под их взглядами это дается мне нелегко:
– Не стоит извинений, Президент.
– Ждите меня у лестницы, – приказывает Анден телохранителям.
Те синхронно кивают и оставляют нас наедине. Анден ждет, пока они не исчезнут за поворотом.
– Надеюсь, утром все прошло без проблем, – говорит он, застегивая рубашку; хмурит брови. – Все в порядке?
– Все в порядке, – отвечаю я, не желая возвращаться к признаниям Томаса.
– Хорошо.
Анден проводит рукой по влажным волосам.
– Значит, ваше утро было добрее, чем мое. Я несколько часов провел в приватных переговорах с президентом Антарктиды, мы просили у них военной помощи в случае вторжения. – Он вздыхает. – Антарктида выражает сочувствие, но угодить им нелегко. Не знаю, удастся ли нам использовать брата Дэя, и не знаю, как убедить Дэя, что это необходимо.
– Его никто не сможет убедить, – отвечаю я, складывая руки на груди. – Даже я. Вы полагаете, я – его слабость, но самая большая слабость Дэя – его семья.
Несколько секунд Анден молчит. Я внимательно разглядываю лицо Президента, пытаясь понять, какие мысли донимают его. Как жесток он бывает, когда не сомневается в правильности того или иного решения, – как он, не моргнув глазом, приговорил к смерти Томаса, как он бросил оскорбление в лицо коммандеру Джеймсон, как, не колеблясь, казнил всякого, кто пытался его уничтожить. За его мягким голосом и добрым сердцем скрывается что-то холодное.
– Не пытайтесь его заставить, – говорю я, и Анден удивленно на меня смотрит. – Я знаю, вы об этом думаете.
Анден застегивает на рубашке последнюю пуговицу.
– Я делаю только то, что вынужден, – тихо говорит он; голос его чуть ли не печален.
Нет. Я никогда не позволю причинить Дэю зло. Такое же, как причинила ему сама.