На экране возникают счастливые работники – с гордыми улыбками, в костюмах и галстуках.
«Граждане, мы предлагаем вам свободу выбора!»
Свободу выбора. Перед моим мысленным взором пробегает все, что я видела в Колониях, когда мы с Дэем оказались на их территории. Толпы рабочих, полуразрушенные трущобы для бедняков. Логотипы на одежде. Рекламные плакаты на зданиях, закрывающие каждый квадратный дюйм стены. И самое главное – полиция «Дескон»: они отказали в помощи ограбленной женщине, которая на день просрочила платеж их отделению. Неужели это будущее Республики? Тошнота подступает к горлу: я совершенно не уверена, что в Колониях людей ждет лучшая жизнь.
«За все это мы вас просим лишь об одной услуге. – Картинка снова меняется, я вижу протестующих людей. – Если вы, как гражданин, имеете претензии к Республике, заявите о них сейчас. Если вам хватит смелости выйти на улицы своих городов, Колонии выплатят вам еще по пять тысяч долларов, кроме того, вы получите годовую скидку на бакалейные продукты корпорации „Клауд“. Просто пришлите доказательство участия в протестах в любое отделение корпорации „Дескон“ в Денвере, штат Колорадо, и сообщите ваши имя и адрес».
Вот она – причина протестов в городе. Даже пропаганда похожа на рекламу. И очень соблазнительную.
– Не рано ли они запели о победе? – бормочу я себе под нос.
– Пытаются натравить на нас людей, – отвечает Анден. – Утром они объявили о прекращении огня, вероятно, чтобы заняться пропагандой.
– Вряд ли это возымеет действие.
В моем голосе нет уверенности, но ведь Республика постоянно настраивала граждан против Колоний, с этим трудно справиться в одночасье. Я надеюсь.
Наконец джип Андена замедляет ход. Я хмурюсь в недоумении. Мы приехали не к высотке, где находится моя временная квартира, а к Центральному госпиталю Лос-Анджелеса. К месту, где умер Метиас. Я смотрю на Андена:
– Что мы здесь делаем?
– Здесь Дэй. – Голос его чуть меняется, когда он называет имя Дэя.
– Почему он здесь?
Анден не смотрит на меня. Кажется, ему не нравится направление нашего разговора.
– Он потерял сознание во время эвакуации. Серия взрывов, которыми мы перекрыли туннели, спровоцировала у него сильнейший приступ. Доктора начали новый курс лечения. – Анден замолкает, поднимает на меня взгляд. – Есть и еще одна причина, по которой мы сюда приехали. Но вы сами узнаете.
Джип останавливается. Я выхожу, дожидаюсь Андена. Страх медленно овладевает мной. А если состояние Дэя ухудшилось? А если он не выживет? Поэтому мы здесь? Нет никаких оснований снова помещать сюда Дэя, разве что насильно. После всего, что с ним тут сотворили.
