— Почему же, верю, — довольно мелодично пропела вошедшая в комнату девушка, испуганно трясясь, что осиновый листок на промозглом ветру. — Только не кричите, пожалуйста… Я и так волнуюсь!
— Ой, пардон… — растерянно моргнул сваха, быстро пунцовея и маленькими шажками отступая по направлению к шифоньеру. — Вас как звать, милочка?
— Ирина Забейворота, — довольно любезно, но в тоже время и испуганно последовало в ответ.
— Очень приятно, — разулыбался Эрик, всё ближе и ближе приближаясь к месту нашего укрытия. — А это Фоннария Грымзовна, которая и продолжит этот увлекательный разговор, — высказавшись, шеф с молниеносной скоростью запрыгнул в шкаф, и быстро захлопнул тяжёлые дверцы изнутри. Правда, стоит справедливо заметить, что меня и Бернардо начальник всё уже успел прихватить «по пути».
— И-извините, пожалуйста, — пришлось напрячь слух, чтобы разобрать невнятное блеяние Ирины, да и плотные стенки шкафа не добавляли громкости голосам «извне». — А что, сваха, его помощник и жених всё время будут сидеть в шифоньере?
— Да, а вас что-то не устраивает? — моментально набычилась «бабушка», воинственно выпячивая грудь немаленького размера вперёд.
— Тогда я вынуждена отказаться от участия в конкурсе! — последовало шокирующее признание, отчего мы втроём выпали в глубокий и продолжительный осадок.
— Извините, а могу я поинтересоваться, чем вызвана подобная реакция? — сто против одного Грымзовна надменно-недоумённо выгнула аккуратно выщипанную и подкрашенную бровь.
— Можете, но не факт, что я отвечу, — справившись, наконец, с волнением, промурлыкала красавица Ирина, видимо, почувствовав себя в родной стихии.
Уж что-что, а неприкрытую, а главное настоящую красоту конкурсантки было видно даже мне — девушке! Белокурые волосы, собранные в высокий конский хвост, выгодно оттеняли смолянисто-чёрные брови и тёмно-карие глаза-плошки, настолько они были большими и выразительными. Вздёрнутый носик смотрелся довольно мило и гармонично с тонкими губками, профессионально поведёнными нежно-розовым блеском, да и многочисленные веснушки, рассыпанные по умильной мордочке милашки, вызывали какой-то трепет, что ли, и желание приголубить и уберечь Забейворота. Строгие чёрные брючки в сочетании с белой блузой и элегантными туфлями-лодочками довершали образ этакой пай-девочки… Или же «роковой секретарши», как метко подметил шеф, вытирая обильную слюну, стекающую по подбородку и практически моментально забывая про свою новоявленную любовь — Анастасию Давкину, чтобы ей бутылочки с детскими смесями и использованные подгузники в кошмаре приснились!
