Распространяя стойкий аромат дорогого, но жутко приторного парфюма, в комнату вплыла высокая, статная, рыжеволосая девушка. Одёрнув белый сарафан, в лучшем случае прикрывающий пятую точку, и отрепетированным движением поправив идеально прямые волосы, Милада с непередаваемой наглостью протопала к свободному креслу. Приземлившись на мягкие подушки, девушка решила сразу брать быка за рога, и, так сказать, без экивоков приступила к насущным вопросам:
— Вы же бабушка моего возлюбленного? — Получив утвердительно-оторопелый взгляд от Фоннарии Грымзовны, кандидатка радостно улыбнулась. — Отличненько! Когда свадьбу назначим?
Уронив челюсть на ноги, только сейчас начал догадываться, что Миладочка мне кого-то жутко напоминает своей «огненной» гривой и непробиваемым нахальством, да и фамилия уж больно знаменитая… Убью Пшеничкину собственными руками!
— Стоп-стоп-стоп! — подняв вверх правую руку, раскрытой ладонью вперёд, старая мегера попробовала снова взять ситуацию под шаткий контроль. — Почему ты, деточка, так уверена, что наша семья, — правильно, хотя бы на словах, но нужно же причислить себя к самому богатому роду Илеардии, — согласится на этот брак? Может, Бернардо выберет себе другую невесту!
— Но папа уже начал собирать приданное и согласился уступить зятю место на судейском посту! — тряхнув головой, Милада от переизбытка чувств даже ножкой притопнула.
— Прости, пожалуйста, — видимо, не только я один начал подмечать определённые странности, — а кто, ты говоришь, будут у нас родители?
— Амадей Топоркин!
А я так надеялся, что жестоко ошибаюсь и пора бы посетить окулиста…
— Поздравляю с успешным прохождением в следующий раунд по обольщению моего ненаглядного и горячо любимого внука! — стоило только «бабушке» услышать родословную кандидатки, как девушка явно стала её любимицей.
— Спасибо, — вежливо прочирикала Топоркина, а позади меня послышался стон и сдавленные проклятия, направо и налево расточаемые младшим де Лаберо.
— До свидания, солнышко! Желаю тебе удачи в следующих раундах! — и снова бодрый цокот каблучков, но уже по направлению к двери.
Дождавшись, пока Фоннария Грымзовна свесится с подоконника и просветит оставшихся кандидаток, что вторая часть тура пройдёт завтра, мы распаренной гурьбой вывалились из недр шифоньера. Майя, как самая дальновидная и шустрая, быстро доползла до мягкого кресла и с удобством растянулась в его «объятиях», а вот нам с Бернардо достался жёсткий, но зато такой прохладный пол, где удобно можно было раскинуть ноги-руки в форме морской звезды.
