— Как ты посмела войти сюда? — гневно вопрошала ее светлость.
Фауна поняла, что сейчас ее опять подвергнут жестокому обращению, и сделает это не сама хозяйка. И она, низко склонив голову, прошептала, обливаясь слезами:
— Вам угодно, чтобы я ушла, миледи? Куда я должна идти? — спросила она.
Теперь к ним подоспела миссис Клак, остановившись на почтительном расстоянии от хозяйки. Генриетта дрожала от холода в огромном, неотапливаемом коридоре. Ух! Как ненавистен был ей этот дом, наполненный смертью, и как хорошо будет, когда наконец милорда Джорджа Памфри смогут положить в фамильный склеп, где он вскоре присоединится к своим предкам. Фамильный склеп примыкает к часовне их загородного замка. Значит, когда наконец все кончится и наступит время траура, она сможет провести восхитительное лето, пользуясь личиной скорбящей вдовы. Черный цвет не очень гармонирует с ее волосами цвета воронова крыла. Она уже решила, что ей надо перекрасить их в фиолетовый цвет. Миледи с нежностью думала об огромном букете цветов, который пришлет ей ее любимый Эдвард в знак своего соболезнования. И, наверное, надо подумать о том, чтобы сделать своим вторым мужем лорда Хамптона. Он страшно богат, кроме того, в качестве леди Хамптон у нее будет кое-что, что даже не снилось Клариссе Растинторп… у нее будет муж почти на десять лет моложе ее. Это тебе не старый ревнивый скандалист Уильям Растинторп, хоть он и маркиз! Бедняжке Клариссе приходится жить в постоянной святости и безгрешности. Она не может позволить себе даже немножко пофлиртовать с кем-нибудь.
Правда, пока Генриетте придется проводить унылые дни и ночи в трауре, Эдвард не должен являться сюда. Но не только об этом подумала Генриетта. Когда Эдвард вновь придет к ней, он больше не застанет здесь проклятую квартеронку.
А сегодня утром, когда Кларисса пришла поплакать вместе со своей ближайшей подругой, ее слезы высохли словно по волшебству, ибо Генриетта… бедненькая, добрая, скорбящая Генриетта сообщила Клариссе, что собирается урезать свои расходы и первым делом хотела бы избавиться от квартеронки, которая вряд ли стоит того, чтобы оставить ее у себя. Маркиза тут же возжелала приобрести Фауну. Так что Генриетта продала Фауну Клариссе — для Зоббо, о чем с безграничным злорадством сообщила девушке, чтобы сладострастно наблюдать, как изменится ее лицо от этого известия. Лицо Фауны побелело. Глаза наполнились ужасом и отчаянием, что привело миледи в восторг, ибо ее ревность и зависть к юной красавице были безграничны.
