Женя не помнила, как они доехали до его квартиры. Кажется, машина неслась слишком быстро, остановившись в одном из элитных районов, где девушке даже не приходилось бывать. Это неважно. Все получится. Ведь не только Антон долго ждал… Всю жизнь…
* * *
Он не включил свет, даже не попытался отыскать выключатель в сгустившемся сумраке комнат. Руки были заняты с того самого мгновенья, как с грохотом захлопнулась входная дверь.
Женька… Женечка… Что в ней было такого, отчего хотелось вести себя иначе? Не так, как прежде, практически с первых встреч сминая губы девчонок, готовых оказаться в его постели? Да, красивая, да, очарована им. Сколько уже было таких? Почему же до этого вечера сердце не позволяло преступить такую привычную грань? Хотелось дождаться от нее сумасшедшего кипения, которое сейчас прорывалось наружу из ставших бездонными глаз.
Ожидание того стоило… Он не сомневался, что в сдержанной на первый взгляд девушке таится настоящий вулкан страсти. Пьянел без вина от каждого движения. Шепота. Касания. Впитывал стоны удовольствия, впервые не заботясь о том, что смелые пальцы оставляют следы на его коже. И губы… Сам впивался так, словно от этого зависела жизнь. Утолить жажду, унять голод по ней. Заглушить боль, растекшуюся по всему телу.
Женя словно угадывала его желания. Подчинялась любому действию, раскрывалась перед ним так, будто они были знакомы целую вечность. Как никто другой и никогда прежде принимала самые смелые ласки, отвечая не менее откровенно. Этого на самом деле стоило ждать…
– Антош, подожди…
Не хотел ничего слышать. Сейчас не нужны были слова. Тело звенело от напряжения. Дикое, почти неконтролируемое желание затмевало любые мысли. Женя ведь не станет, как другие барышни, требовать признания в любви? Теперь, когда он может лишь хрипеть. Или рычать. Замер, сдерживая себя из последних сил. Что такого важного может быть, ради чего стоит остановиться?
– Ты потрясающая… Самая…
Девушка мотнула головой, прикрывая ладонью его рот.
– Нет… не надо… Я просто хотела сказать…
– Что?!
Жгло в паху, нетерпение разрывало грудь, вибрируя в каждой клетке. Ее шепот – как новая ласка, будто укус обнаженных нервов.
– У меня никого не было… никогда… Ты – первый.
Даже хватило сил рассмеяться.
– Хочется поиграть, малыш? Именно сейчас? Ладно, пусть будет по-твоему. Первый – так первый…
С чем угодно бы согласился, лишь бы оказаться в ней. Быстро. Глубоко. Потеряться в этом удивительном, совершенно готовом для него теле. В манящей тесноте. В таком пленительном огне.
