— Белла! — сказал кто — то, и Лили узнала Люциуса. — Эти вопли, Белла, разносятся по всему поместью, — лениво проговорил он. — Я надеялся хотя бы сегодня побыть в тишине, — сказал он и захлопнул за собой дверь.
Лили поглотила неизвестность.
* * *
— Северус, ты меня разочаровываешь всё больше и больше, — растягивая слова, проговорил Малфой.
— Рад стараться, Люциус, — прошипел Снейп, поднимаясь.
Ухмылка сползла с лица Малфоя. Блондин взмахнул палочкой, и руки Северуса оказались связаны магическими верёвками.
— Тебя никто не спрашивает, Снейп, — Люциус затянул верёвки потуже и, взмахнув палочкой, заставил их перекинуться через крюк на потолке.
Северус с трудом доставал земли кончиками пальцев. Он скрипнул зубами и прикрыл глаза.
Откуда в руках Люциуса оказался бич? Северус проследил взглядом за бывшим приятелем, когда тот, ухмыляясь, обошёл вокруг него. Плеть в руках Малфоя была такая же, как он сам, дорогая, с серебряным наконечником и рукоятью из дорогой кожи, изысканная и страшная для того, кому она предназначена.
Первый удар вспорол ткань рубашки на спине Снейпа и оставил алый след на бледной коже. Но Северус только вздрогнул, закусив губу.
— Ты знаешь, за что я наказываю тебя, Снейп? Ты предал меня снова. А предательств Малфои не прощают.
Второй удар пришёлся по спине, пересекая след от прошлого удара ровно пополам.
— Ты предал не только меня, Северус. Ты предал Тёмного Лорда. Ты бы мог ещё вернуться к нему, Снейп! — новый удар, от которого Северус почти вскрикнул, стиснув зубы. — Но ты решил променять нас всех на грязнокровку, которая даже не смогла постоять за себя…
— Мерзавец!
Новый удар пересёк его торс, и плеть вспорола не только рубашку, но и кожу. Кровь, сочащаяся из раны, окрасила белую ткань.
— Сссволочь! — прошипел Северус, стиснув зубы от боли.
* * *
Лили не знала, сколько времени прошло. В её тюрьме не было часов. Казалось, прошла вечность, которая растворялась в потоках её слёз. Беззвучно рыдая, она услышала скрип открывающейся двери в соседней камере, а потом шаги, приближающиеся к её двери. Девушка отползла к противоположной стене. Всё тело ещё болело от круциатуса Белатриссы. А Северусу, должно быть, пришлось ещё хуже. Но что там так долго делал Малфой? Насколько Лили его знала, аристократ не любил участвовать в пытках. Замок щёлкнул и дверь распахнулась.
Боже! Неужели это всё наяву?
Пошатываясь, держась окровавленными руками за стены, её муж вошел в камеру, и дверь за ним захлопнулась. Он упал на колени.
