за фунт стерлингов. Франк, который за последнюю неделю то дорожал на три рубля, то дешевел на два, дошел до десяти рублей. Банкиры братья Кусис, которые за время австро-немецкой оккупации обратили свои капиталы в марки и кроны, только что застрелились на своей даче в Аркадии.
Когда мадам Энно, очаровательно приподняв бровки, на мгновение приостановилась на пороге ресторана, в зале, хоть он был набит, как синагога Бродского в судный день, стало тихо, как в Успенском соборе в страстную пятницу.
Сказать, что здесь в эту минуту собрался весь цвет Одессы, было бы неверно. Тузы Одессы присутствовали не все, зато представлен был чуть ли не весь цвет бывшей Российской империи.
Тут были земельные магнаты из плодороднейших областей Украины — Херсонщины, Харьковщины, Подолии. Но вместе с ними восседали и владельцы латифундий рязанских, орловских и пензенских. Тут были крупнейшие промышленники Юга — из Юзовки, Бахмута, Екатеринослава. Но рядом с ними сидели и мануфактурные властелины средней полосы России — подмосковные ситцевые и сарпинковые короли. Тут собрались не только одесские нувориши, или финансовые парвеню украинского юга, но и главы старых банкирских династий Центральной России.
Петербургскую аристократию, кроме упомянутых уже графов Бобринского, Капниста и Гейдена, барона Меллер-Закомельского и князя Урусова, представляли даже члены царской фамилии: великая княжна Ксения и княгиня — супруга великого князя Михаила, который, как известно, был последним русским царем, процарствовав всего два дня.
Российские великодержавно-политические круги, кроме названного уже главы «Южно-русского национального центра» черносотенца Шульгина, представляли также главы «Совета земств и городов юга России», «Совета государственного объединения России» и «Союза возрождения России» — тоже черносотенцы.
Русский дипломатический корпус был представлен несколькими послами и несколькими десятками посланников. Генералов было не меньше двадцати, адмиралов — десяток, полковников генерального штаба — без числа.
Чиновный мир присутствовал здесь в составе нескольких царских министров и почти всех министров Временного правительства.
Были здесь и супруги Пуришкевича и Протопопова.
Явились и лидеры партий коалиции: меньшевиков, правых и левых эсеров, а также думского центра, правого и левого его крыла, не говоря уже о кадетах и октябристах.
Отдельно, за столиком у входа, тоже специально сервированным лично Штени, в окружении молодых людей со старческими физиономиями морфинистов сидел даже сам Мишка Япончик.
