На восьмом этаже, куда пришлось подниматься пешком из-за неработающего лифта, он позвонил в обтянутую старым дерматином дверь со следами подпалин — шалостей мающихся дурью местных тинэйджеров. Ему открыла женщина, чьего возраста он в потемках коридора сразу не разобрал, но в квартиру не впустила, удерживая дверь на цепочке. Женщина смотрела на него с таким подозрением, что Сергею закралось сомнение, туда ли он попал.
— Я ищу детективное агентство… — сказал он, чувствуя себя в дурацком положении.
Женщина повернулась боком, давая ему пройти, и прежде чем запереться на замок, высунула голову на безлюдную лестничную площадку и, соблюдая конспирацию, оглядела ее.
— Вас ждут, — хриплым, прокуренным голосом произнесла она и пошла по темному коридору. Линькову другого не оставалось, как последовать за ней. Воздух в квартире был застоявшийся, ее давно не проветривали, разило въевшимся в стены табачищем и варевом из кухни.
Хозяйка постучала в фанерную дверь комнаты.
— Входите, — донеслось изнутри.
Сергей попал в комнатку не больше двенадцати квадратов, скудно и бедно обставленную. Первое, что бросилось в глаза, стены — сплошь увешанные фотографиями, какими-то газетными вырезками и почетными грамотами. Возле занавешенного линялыми, старушечьими шторами окна были два кресла с журнальным столиком, заваленным ворохом газет. На фоне окна Линьков увидел силуэт мужчины, но черты лица его, оказавшегося в тени, не различил.
Мужчина подскочил к клиенту и протянул влажную ладонь.
— Здравствуйте.
Он был ниже среднего ростом, излишне полноват и выглядел не моложе сорока пяти.
— Клавдия Захаровна, организуйте нам чайку! — крикнул он через дверь квартирной хозяйке, смущенно как-то улыбнулся Сергею и добавил. — Она мой диспетчер… Да вы проходите, в ногах правды нет.
Сергей с опаской сел в кресло, которое скрипнуло под ним. Детектив примостился на соседнем.
— Моя фамилия Кондратьев, Алексей Алексеевич, — представился он. — Вот… занимаюсь частным сыском.
Сергей обвел взглядом затрапезное помещение, в каком принимал клиентов детектив, облезлые кресла, чья материя с годами обветшала, и из сквозь нее лезла вата, и счел, что дела у Кондратьева идут не слишком удачно.
— А давно вы практикуете? — задал он вполне ожидаемый вопрос, на который Кондратьев, видимо уже не впервые, заученно ответил:
— У меня восемнадцатилетний стаж работы в правоохранительных органах… — он, правда, не стал уточнять, в каких именно. — Если у вас имеются сомнения насчет моего профессионализма, вот… будьте добры…
