Женщины вдруг замолчали и удивленно посмотрели на мужчин.
— Был трудный день? — спросила Марта, которая, конечно, узнала дона Педро.
Актер кивнул головой и сказал, переводя взгляд с одной женщины на другую:
— Вы — удивительная и неповторимая. Красивые, хотя и редко, но встречаются. А таких, как вы, я никогда не видел. Вы светитесь изнутри и дарите надежду.
Вольф вздрогнул и засмеялся, а потом вдруг стал очень серьезным:
— Я это всегда знал, только боялся сам себе поверить. — Помолчал и повернулся к Мерилин:
— Даже не мечтал, что буду сидеть рядом с вами, да еще вместе с моей Мартой. — И добавил, глядя на дона Педро: — Будем считать, что нам обоим повезло.
Воображение непременно приведет тебя туда, куда ты очень хочешь попасть, даже если тебе там нечего делать.
А.А.Э.
Хорошая еда, легкое вино, красивые женщины, умные мужчины — что еще для счастья надо? Вопрос, конечно, интересный. Потому что умные женщины всегда красивы, а умные мужчины бывают иногда полными дураками. Так и на этот раз: и актер, и одинокий волк решили, что шпионская забава под названием «операция не знаю — когда, не знаю — зачем, не знаю — кто, не знаю — что» закончена, не начавшись, как оно и было задумано высшими политическими авторитетами. Одинокому волку простительно, потому что и он, и красавица мулатка, и другие высоко профессональные шпионы — все они были рядовыми участниками, случайными прохожими, актерами третьего плана в очень большой игре с огромными ставками, которую разыгрывают неведомые миру кукловоды. И так хорошо это делают, что никто из участников спектакля до сих пор ничего, ну совершенно ничего не понял. Некоторым кажется, что они всё понимают? Так это же замечательно, пусть фантазируют, тренируют мозги. А если кто-нибудь приблизится слишком близко к истине, с ним очень быстро разберутся. Нет, нет! Упаси боже, никакого насилия, никакого кнута, никаких пряников. Кукловоды слишком уважают себя и свое дело. Одно из двух: либо отправят по ложному следу, либо используют этого догадливого в своей пьесе в своих целях.
Почему я так уверенно об этом говорю? А вот почему. Вчера рано утром я, как обычно, вышел из дому немножно побегать в ближайшем лесу. И случилось со мной нечто настолько необычное, что я побаиваюсь не только писать, но даже шепотом говорить об этом: как бы не подумали, что я сошел с ума; или, что ещё хуже, — пытаюсь обмануть общественность, ввести её в заблуждение, послать по ложному следу. И вовсе я не боюсь осуждения, но строго следую простому правилу: правда и ничего, кроме правды. Беда в том, что в данном случае прав один умный человек, сказавший: «
