Нам с неохотой, но ничего не поделаешь, приходится отвечать. Прикидываю про себя: «Она – не она?» Она представляет здесь программу для пожилых, восстановление навыков потерянной работы. И чтобы участвовать в ней, нужно первым делом записаться на приём у неё, что я и делаю. «А вы, случаем, не связаны с обменом или учёбой?» – отчего-то недовольно спрашивает меня она. «Да что вы? Нет, – с готовностью отвечаю я. – Я реальный доктор наук». А сам думаю: «Всё-таки похожа, что ни говори». «Тогда вы, по определению, наш человек», – говорит мне она.
Мы с ней словно играем в какую-то необъявленную игру. Наверняка мы знакомы и почему-то только делаем вид… Господи, да какая это Римма? Это Генриетта. Не совсем Генриетта. На семьдесят процентов из «точь-в-точь», но похожая на неё, как сестра, постаревшая или после пластических операций. Не факт, что сестра, и разве не бывает схожих? Но она не узнаёт или не хочет узнавать. Да бог с ней, нам по барабану: Римма, так Римма. И мы уходим, не осознавая, что этим самым для нас начинается новый период, не скажу, что очень важный, но нестандартный кусок нашей заокеанской жизни.
1
В ближайшие дни я отправляюсь на собеседование. От Кристалл-Сити это недалеко, всего несколько остановок метро по голубой линии и ещё пара остановок по оранжевой. Искомое здание рядом с выходом из метро. Массивное и коричневое. Один из четырёх лифтов поднимает меня из вестибюля на четвёртый этаж.
По нашей российской привычке я приезжаю раньше назначенного времени и этим смущаю Римму. Она явно стесняется, что застаю её за столь неважным занятием, с тележкой для почты, которую она катит на четвёртый с седьмого этажа, куда доставляют для департамента Human Service почту. У Риммы явно завышенные представления на свой счёт, и в том, что я этого сразу не учёл, был мой первый промах.
Пока она ездит, меня подхватывает чернокожая Малика и уводит в коридор, где слева и справа ячейки комнат для собеседований с посетителями. Я сопротивляюсь, повторяя: «Римма, Римма», а по сути настаивая на собеседовании на родном языке. Но Малика не слушает: «Причём тут русский в англоязычной стране?» Смиряюсь и заполняю анкету. Ах, сколько здесь разных лишних анкет! Любой приём начинается с анкеты в несколько листов. В разделе «знание языка» я поднимаю глаза на Малику. Она кивает – «достаточный», и я вписываю. «Хорошо, пусть так, а там посмотрим». Когда собеседование закончено, мне велено ждать «у моря погоды». Жду несколько месяцев. Но Малика вскоре уволилась, а с нею повис и вопрос моего оформления.
