– И это – свойство нашей страны, – объяснил Маленький Охотник. – По нашим правилам поведения рукопожатия Охотникам запрещены, но мы перебрасываемся комочками света – фотонами и нас от этого тянет друг к другу.
Художник тут же подумал: «Что же тут особенного?» – Ему хотелось доказывать, что и у него – замечательный Мир, хотя никто с ним не спорил об этом.
– И в нашем Мире обменяешься с кем-нибудь взглядами и тебя потянет к этому человеку. И сколько можно расхваливать свою страну? Её нужно просто любить и не распространяться об этом. Ведь тот, кто действительно крепко любит, не очень об этом говорит.
– Послушай, Маленький Охотник, – попросил он, – объясни. Мне показалось, что одна пуля выглядела грустной, а другая веселой и бесшабашной.
– А так оно и есть: наша пула – грустная, а та, что из Антимира, всегда беспричинно весела. Такой у неё характер.
Художник вспомнил, что перед тем, как сцепиться, Электры, приглядываясь, кружили друг подле друга. Одна с тоскою и грустью, другая весело и беззаботно.
– А отчего ваша Электра – грустная?
– Да, просто жизнь у неё безрадостная. Что может быть доброго в пуле, созданной для стрельбы? Быть пулей, вцепляться в каждого, что в этом хорошего? А в Антимире ведь всё наоборот, и считается доблестью ударить встречного, и пуле весело от этого дела, по их понятиям геройского.
– Но почему ты тогда одну из них не схватил?
– Так ведь она – не ручная. Здесь крутится много разных пуль. Из пустоты они появляются парами, и не успеешь схватить, как они сцепятся.
– Всегда?
– Всегда.
– Но нас же двое. Ты хватай одну, а другую я отгоню. Давай попробуем?
– Хорошо. Попробуем. Я вызову пули из пустоты.
Маленький Охотник затряс ближайший холм. Опять выглянули пучеглазы и наглые бокогреи. Что-то сверкнуло из глубины и появились пули – веселая и грустная. Вблизи было видно, что за пулями тянется блестящий шлейф их длинного платья. Кусочки его отрывались и становились самостоятельными, разлетаясь по сторонам. И в разных концах страны становилось известно, что появились новые пули. Все это разом чувствовали.
Сначала казалось, что Электры мирно разлетятся. Они кружили, приглядываясь, и глотали искорки. Делали они это в спешке, с жадностью и неопрятно. Искорки вылетали из их ртов, как крошки. Электры торопливо их глотали. Казалось, они даже не замечают друг друга. Но вот они закружились, замелькали. Выглядело это со стороны будто слились они в огненную каплю. Затем они разом вспыхнули, и пуль не стало.
